Изгнанные в облака

– Они погибли во время облавы на анархистов.

Давид осел с телефоном в руках. Взгляд его плавал где-то далеко, и мысли разрывали клубы, насыщенные алкогольными парами и потом.

– Они погибли для общества, но вашему сыну вы должны передать, что с ними все в порядке. Лиозе и вашей внучке сделали другие документы.

– Где они? – прорычал Давид.

– Будет лучше, если вы их не будете искать.

– Вас будут допрашивать?

– Во время допроса скажите…– оставшуюся речь Давид слушал вполуха. В ухе бил ритм какой-то танцевальной песни. И с каждым ударом разрушалось его сердце. Звон в голове обрел космическое звучание.

– Вам понятно? – переспросил Меркант. – Я слышал о том, что вы в детстве оформили фиктивное опекунство над сыном на своего компаньона Винс. Но все же вас могут все равно вызвать на допрос. Они могут узнать, что сын продолжал воспитываться вами.

– Да, я знаю как себя вести на допросах, – сдержанно ответил Давид. Звон усилился. Он пришел в себя, только когда к нему подошел бармен, чтобы потрогать за плечо и убедиться, не умер ли клиент с телефоном в руках.

***

Профессор шел мимо изумрудной клумбы, по которой бегали белки. Он шел по нефритовой дорожке в направлении виллы, раскинувшейся на берегах дивного озера. Впереди надменно шел чернокожий дворецкий в белом костюме. Периодически он оборачивался, чтобы улыбнуться профессору. Очевидно, понимал важность гостя.

Человек, к которому он пришел в гости, сидел у камина на кресле. И вполголоса разговаривал с девушкой-голограммой. Периодически парочка смеялась. Дворецкий прошептал на ухо о визите. И тот встал и направился к профессору. Девушка-голограмма обиженно надула губки. А потом, посмотрев на профессора исчезла.

– Я ждал вас, очень приятно, Келмор Бутт.

– Давид Яуш.

– Мы посмотрели презентацию вашего гравитолета, сказать, что я под впечатлением это значит, ничего не сказать.

– Вы согласны на мои условия?

Келмор Бутт тяжело вздохнул.

– Пройдемте, – сказал он. – Вам что-нибудь налить?

– Мне ничего не надо.

Келмор протянул чек.

– Что это?

– Это чек на миллиард рандов, – Келмор протянул бумагу профессору. – С такими деньгами вы точно найдете сына. Просто возьмите чек, а юристов я пришлю к вам в офис.

– У меня к вам другое предложение, – профессор швырнул на стол у камина папку. – Это вся техническая документация. Хотите, берите патент, а можете его зарыть или повесить на стену. С вас только адрес, где находиться мой сын.

– Миллиард…– начал Келмор.

– Я уже сказал, у меня есть деньги, – профессор повысил голос.

– Ваша вся доля в компании бытовых роботов стоит не более 10 миллионов, о чем вы говорите, – воскликнул Келмор. – Я предложил вам достойную цену.

– Хорошо, я поищу, человека, который поможет мне, – профессор поднял со стола папку.

– Подождите, – Келмор засунул руки в карманы. – Электум. Есть такое заведение «Розовая пипка».

Профессор кивнул. Он оставил папку на стол Келмору и повернувшись стремительно пошел к выходу.

***

Этим же вечером в аэропорту профессор проснулся от криков. Люди стремглав бежали к дисплеям новостных экранов. Испуганные глаза, размахивающие руки. «Война», – решил профессор, – «С кем?». «Террористический акт», «Катастрофа».

Он подошел к экрану и прищурил глаз. На экране по дороге вышагивало антропоморфное чудовище, которое безуспешно поливали огнем. Оно играючи отшвыривало от себя машины. И одним махом руки отмахивалось от роя пуль. «Вторжение», – гласила надпись.

– Что это за хрень? – профессор протер глаза.

Связаться со своим домом у него получилось только с десятой попытки. Трубку сиделка так и не взяла и через некоторое время сработала автоматический дозвон. Давид сразу же увидел свою жену. Она лежала на кровати. На тумбочке стояла остывающая каша. Он подошел к кассе.

– Пожалуйста, я хотел бы поменять билет, я лечу в Ниобиум.

– Вам повезло, есть последний рейс, – девушка испуганно посмотрела на старика.

Он успел на последний рейс апокалипсиса. Профессор прилетел в уже пустой аэропорт.

***

Капли падали откуда-то сверху. И профессор тяжело выкашлялся.

– Четыре года я мечтал добраться до сына, но бросить Сильду не мог, за ней требовался уход, – он опустил голову. – Уже после вторжения мне позвонил Меркант. Он звонил уже по обычной связи. И сказал, как можно найти внучку и даже сказал адрес.

Он взъерошил волосы.

– Я не успел, – профессор. Лицо его исказилось, в глазах показались слезы.

– Когда я приехал в это село, то оказалось, что его разграбили ропты. А дом, где они жили, он был разрушен. Я даже не стал заходить внутрь. Остался стоять на пороге. У меня не хватило духу. Я понял, что это моя вина. Просто убежал. Первый раз в жизни проявил слабость. Все эти четыре года я мечтал обнять свою внучку. И я не успел. Просто не успел. Не успел.

Капли продолжали мерно капать. И больше не звука, ни шороха. Лишь чернота вокруг сгущающихся капель.

– Дедушка не плачь, – Фью присела рядом со стариком. – Тебя кто-то обидел?

– Никто, моя сладкая, – старик выдохнул и привлек себе. – Я не всегда успевал защитить своих родных. Но тебя-то я защищу.