Изгой

Когда я услышала тихий мужской голос, в моем затуманенном дремой разуме пробудилось беспокойство. Я попыталась пошевелиться под горой одеял, но налитое тяжестью тело отказывалось двигаться. Меня охватила паника, и я тихо вскрикнула.

– Ш-ш-ш, – пробормотал кто-то мне на ухо.

Я замерла, когда на меня обрушилось сразу несколько открытий. Первое заключалась в том, что впервые за несколько дней мне стало тепло. Вторым объяснялось отсутствие в груди пустоты. А третье – что я лежу на боку, а моя спина прижимается к теплому твердому телу.

– Николас? – прошептала я.

– Я рядом.

У меня перехватило дыхание, а к горлу подступил ком. Я не знала, плачу ли я потому, что он наконец-то поймал меня, или потому, что была невероятно рада его появлению. Болезнь сделала меня слабой и эмоциональной, и я задрожала, когда потекли слезы.

– Не плачь. – Николас обнял меня, притягивая ближе к себе, но я смогла успокоиться лишь через несколько минут.

– Как ты себя чувствуешь?

– Разбитой, – прохрипела я. – Что со мной не так?

– Не знаю, но мы обязательно это выясним. – Под ободряющим тоном скрывалось беспокойство, которое напугало меня.

Я ворочалась в его руках, желая посмотреть на него. Он с легкостью приподнял меня и повернул к себе лицом.

Я встретилась с глазами цвета темного дыма и утонула в их глубине. Я так сильно скучала, и возникшее желание прикоснуться к нему, чтобы убедиться, что он настоящий, ошеломило меня. Я протянула руку, собираясь погладить его подбородок, который был покрыт двухдневной щетиной. Мои пальцы коснулись его красиво очерченных губ, и они слегка приоткрылись, обдав мою кожу теплым дыханием. Я провела по лбу, разглаживая морщины, ненавидя себя за то, что заставила их там появиться.

– Прости, что не позвонила.

Его взгляд потеплел, и он склонился, нежно целуя меня в лоб. Сердце заколотилось быстрее, а по телу разлились волны тепла. Я закрыла глаза и положила голову ему на грудь, ощущая, как его руки покровительственно обнимают меня.

– Все хорошо, – произнес он, и его дыхание коснулось моих волос. – Спи.

Когда я вновь проснулась, тепло исчезло, и страх, что все это было просто сном, скрутил мое нутро. Рука погладила меня по волосам, и я осознала, что моя голова лежит на коленях Николаса. Он заговорил, и его голос подействовал на меня как бальзам на душу, развеяв страх.

– Тристан посылает самолет с двумя целителями. Не хочу ждать, пока мы доберемся до дома.

– Хорошая идея, – ответил Крис, его голос был лишен привычного веселья. – У них есть какие-нибудь идеи, что это может быть?

– Существует несколько видов демонов с ядами, которые могут спровоцировать подобные симптомы, но, по словам Джордан, они не вступали с ними в контакт.

– Расскажи еще раз, что произошло на вечеринке, – попросил Крис, и я слушала, как Джордан с точностью до мелочей описывает события той ночи.

– Она ничего не ела и не пила, кроме глена, и насколько я помню, единственными демонами, которые ее трогали, были рэнк и гулак. О, еще к нам подходил инкуб.

Николас напрягся.

– Инкуб?

Джордан фыркнула.

– Сара бы поджарила его причиндалы, если бы он тронул одну из нас, поверь мне. С моей девочкой шутки плохи.

– А как она себя чувствовала после глена? – спросил Крис. – Слышал, это мощный напиток.

– Весьма забавно, она будто была пьяна, но не валилась с ног. Даже обняла меня.

– Сара тебя обняла? – переспросил Роланд. – Должно быть, это правда мощная штука.

– Ее Мори мог заболеть после напитка фейри? – поинтересовался Крис. – В конце концов, она фейри только наполовину.

Я хорошо чувствовала своего Мори, и никакой боли там не было. Казалось, сейчас он был доволен оттого, что Николас рядом.

– Мой Мори в порядке, – сообщила я.

Рука Николаса замерла.

– Как ты себя чувствуешь?

Я оценила состояние своего здоровья. Мне было холодно, а каждую кость в теле ломило. Живот сводило, голова раскалывалась, а кожа была сухой и жутко зудела. Я немного пошевелилась, и это причинило сильную боль.

– Так же. Хочу пить.

Джордан появилась рядом со мной, держа в руках стакан воды с трубочкой.

– Вот. – Она поднесла соломинку к моим губам, и я начала медленно пить, боясь потревожить свой и без того больной желудок. – Лучше? – спросила Джордан, и я заметила, какой бледной и уставшей она была.

– Да.

Она оставалась подле меня.

– Ты злишься?

– Нет, за что? – Мне понадобилась секунда, чтобы понять, о чем она говорит. – Ты позвонила ему?

Джордан кивнула.

– Тебе было так плохо. Я не знала, что еще делать.

– Ты все сделала правильно, – сказала я, и она слабо улыбнулась в ответ. Я достала из-под одеяла руку и дотронулась до нее. – Спасибо, Джордан.

Ее улыбка испарилась. Она поставила стакан на столик и обхватила мою ладонь обеими руками.

– Сара, твоя рука как ледышка!

Меня начал бить озноб, и зубы застучали.

– Н-не могу с-согреться.

Джордан вскочила на ноги.

– Николас, посмотри на нее, она сейчас посинеет от холода.