Изгой

– Чаво зачем? Ты погляди, – Егор повернул голову Амира в сторону, и тот увидел вдалеке тонкую зеленую полосу. – Мы дошли, Амирка! Понимаишь, едрена вошь! А ты помирать надумал. – Егор растирал по щекам слезы счастья. – Давай, Амирка, вставай! Глядишь, к концу дня дойдем до равнины!

 

Амир попытался сесть, но песок как магнитом притянул его обратно.

 

– Иди один, – вздохнул Амир и закрыл глаза, пытаясь вызвать прекрасное видение фонтана. – Оставь меня здесь!

 

– Ну уж нет! – Егор тряхнул Амира за ворот халата. – Мы ж с тобой через пустыню вместе прошли! Я тебя не брошу теперячи!

 

Амир снова открыл глаза и посмотрел на загорелое лицо Егора, на его красные от усталости глаза, на сухие губы в глубоких бороздах трещин, и в его душе вдруг проснулась благодарность к этому странному русскому парню.

 

 

Егор с трудом поднялся на ноги, надел на грудь мешок со сложенными в него шинелями, помог Амиру встать и закинул его себе на спину, придерживая руками под колени.

 

Егор шел по песку в сторону равнины, изредка останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Амир обнимал его за крепкую шею, прижавшись к его спине всем телом, и думал: «Почему он так меня оберегает? Конечно, он считает меня важным военнопленным, но своя жизнь дороже. Он мог пристрелить меня еще там, в пустыне, и тогда ему хватило бы еды и воды, чтобы перейти через нее. А в штабе мог бы сказать, что я не перенес пути и умер по дороге. Он мог оставить меня под барханом и идти до равнины один. Для чего он сейчас мучается и несет меня? Должна же быть причина этому. Например, деньги за мою голову. Или повышение по званию. Не может же он так надрываться просто ради меня?»

 

Песок кончился, и под ногами зазеленели редкие кустики травы. На путников пахнуло сладким запахом распустившихся цветов, а ветер стал прохладным и влажным.

 

Егор аккуратно опустил Амира на землю, а сам рухнул без памяти лицом в сочную траву. Амир перевернул его на спину, снял с него винтовку, мешок и пустые фляжки воды. Подложив под его голову скрученную шинель, Амир взял винтовку, флягу с водой и, тяжело передвигая ногами, пошел в небольшой пролесок, огибающий равнину.

 

Он быстро нашел ручей с чистой водой и на несколько минут припал к нему высушенными пустыней губами. Стало намного легче. Амир налил воды во флягу, набрал в мешок немного дикой сливы и подстрелил из винтовки большую белку.

 

Пока Егор спал, Амир развел костер, разделал белку и поставил варить ее в котелке.

 

– Чой-то ты? – Егор открыл глаза и уставился на Амира, сидевшего возле костра и помешивавшего ложкой варево.

 

– Ужин готовлю, – улыбнулся ему Амир и, подсев поближе к Егору, протянул флягу с водой. – Там белка и дикая слива для запаха и вкуса. Больше я ничего не нашел.

 

– По мне счас и белка со сливой –вкуснатищща! – улыбнулся Егор и вытер мокрые усы и бороду.

 

Наевшись, оба улеглись на шинели и уставились в черное небо, разглядывая звезды.

 

– Вон там видишь ковш? – Амир поднял руку и покрутил пальцем над головой Егора.

 

– Не, не вижу, – Егор честно пытался разглядеть в россыпи звезд какой-то ковш.

 

– Посмотри внимательно: самая яркая звезда и вокруг нее как ковш. Видишь? – не унимался Амир.

 

– И правда… – Егор приподнялся на локтях. – Вона ковш.

 

– А рядом с ним, видишь? Еще один, но маленький. Это Большая и Малая Медведица. Так называются созвездия, – Амир продолжал водить рукой по черному полотну неба.

 

– Откудова ты про это знаешь? – уважительно покачал головой Егор.

 

– Так меня многому учили. А эта наука называется астрономия. Еще есть математика, физика, химия… – Амир загибал на руке пальцы.

 

– Это ты и писать, и читать умеешь? – удивленно поднял белесые брови Егор.

 

– Конечно умею. На русском, фарси и пушту. Я в библиотеке все книги перечитал, – кивнул Амир.

 

– А откудова русский знаешь? – поинтересовался Егор.

 

– У меня няня русская была. Марией звали. Вообще, она была женой старшего брата Шайдара. Но он погиб, а его жен Шайдар оставил при дворце, – охотно рассказал Амир.

 

– И сколько же у Шайдара твоего жен? – сощурил глаза Егор.

 

– Четыре. Старшая старуха совсем. Ей сорок. А младшей, Лейле, пятнадцать. Шайдар на ней в том году женился, – Амир посмотрел на Луну и добавил: – Видишь Луну? Удивительно, но мы видим только одну ее сторону. Мне знаешь что интересно? – он вопросительно посмотрел на Егора.

 

– Чаво? – подмигнул ему тот.

 

– Что на той стороне Луны, – Амир вздохнул и снова мечтательно посмотрел на Луну.

 

– Слухай, Амирка! – Егор снова приподнялся. – Все спросить хотел: хто это тебе так спину исполосовал? На наших вроде энто не похоже. Наши, если что, кулачищем в морду.

 

– Отец, – нахмурился Амир. – Если бы в то утро красные в город не ворвались, то меня на площади четвертовали бы.

 

– Это как так? – глаза Егора расширились от ужаса.

 

– Сначала бы отрубили кисти рук. Потом отрубили бы руки по локоть. Потом по плечи. Потом так же с ногами. А под конец голову бы срубили, – рассказывал Амир, рубя воздух ладонью.

 

– Ну, вы даете! – вздохнул Егор.

 

– Это нормально, – зло бросил Амир. – Было за что.

 

– Расскажешь? – Егор улегся на бок, подложив под голову руку.