Изгой

– Я просто хочу запомнить этот вечер, – прошептал Амир ему в ухо. – Хочу поймать твое дыхание и спрятать его в моем сердце, чтобы, когда тебя не будет рядом, оно согревало воспоминанием о тебе…

 

Егор хотел что-то ответить, но его губы накрыл теплый поцелуй…

 

========== Глава 24 ==========

 

Попрощавшись с радушным хозяином, путники снова отправились в дорогу. Она лежала через бескрайнюю степь до узкоколейки, а там – до ближайшего полустанка.

 

Чем ближе они подходили к цели, тем мрачнее становился Амир. Он практически не говорил, отделываясь короткими фразами или вообще отмалчивался. Амир сидел на коне и с тоской смотрел на унылый пейзаж, сопровождающий их путь. Иногда он вдруг резко пришпоривал коня и, оторвавшись от друзей на полкилометра, останавливался и ждал их, пребывая в глубокой задумчивости.

 

– Что-то наш Амирка нерадостный, – говорил Егор Батыру. Музыкант был хорошим «собеседником». Он внимательно слушал речи Егора, улыбаясь и кивая головой. – Хотя знаешь… мне тоже грустно. Понимаешь, мы через столько прошли с ним. Через пустыню со змеями и зыбучими песками, через горы, через страшные грозы. Я отбивал его у бандитов, лечил его раны. Он меня спасал от змей и помогал вылезти из пропасти. А тут – раз… и его не будет рядом со мной, – Егор вздохнул. – Он научил меня читать, писать, считать. Он такие стихи красивые знает, от которых душа наружу рвется. Даже подумать страшно, что я никогда больше не увижу его улыбки, не загляну в его глаза, не почувствую запаха его волос, – Егор чуть поторопил коня, щелкнув языком. – Не слушай меня, Батырка! Ему там, за границей, будет хорошо. А ты приглядывай за ним, чтоб он в какие неприятности не влез.

 

 

Седьмой день пути закончился, и вдалеке уже слышался шум проезжающих поездов. Вечерело, и путники решили остановиться для отдыха, чтобы ночной мрак не застал их в дороге.

 

Егор кашеварил у костра, помешивая в котелке ужин, Батыр под низкорослым деревцем тихо тарабанил по дойре пальцами. Амир сидел на дороге спиной к друзьям и смотрел на уходящее за горизонт солнце.

 

«Надо собраться, Амир! – мысленно уговаривал он себя. – Ты в шаге от своей цели. Осталось только сесть на поезд, доехать до границы, а там… Там, у поезда, наши дороги разойдутся навсегда!»

 

Амир сжал зубы, резко поднялся и, обернувшись к Батыру, сказал ему несколько слов на фарси. Музыкант, давно научившийся читать по губам, сразу откликнулся на просьбу хозяина. Он поднял дойру над головой и быстро забарабанил по ней.

 

Амир расставил руки в стороны, а его ноги начали выдавать танцевальные коленца, поднимая желтую пыль с дороги. Видимо, танец должен был быть веселым, но веселья у Амира не выходило. Это скорее был танец отчаяния. Амир сжимал кулаки и со всей мочи бил ногами по каменистой дороге.

 

Обессилев от танца, Амир остановился и снова что-то крикнул Батыру. Тот стал бить в дойру медленнее, а Амир опустил голову и, подняв руки вверх, застыл на фоне гаснущего неба. Его тело вздрагивал в ритм ударам музыканта, тонкие пальцы плели в воздухе узелки из невидимых нитей. Амир поднял голову и посмотрел на Егора. Тот, завороженный танцем, уронил ложку в котелок, неотрывно глядя на Амира.

 

Возможно, это был обычный танец бача-бази, служивший для обольщения, но Егор видел совсем другое. Амир танцевал для него, вкладывая в каждое движение мольбу остаться с ним. В глазах Амира застыла грусть перед расставанием, и сердце Егора сжалось от тоски.

 

 

Музыка замерла, а Амир так и остался стоять на дороге, подняв глаза к небу и заломив сложенные замком руки за головой. Простояв так несколько секунд, он снова сел на землю и уставился на почерневшее ночное небо.

 

«Я все правильно делаю! – Егор, обжигая пальцы, выловил ложку из котла и стал помешивать булькавшую кашу. – Зачем я ему там нужен? Здесь его на каждом шагу поджидала опасность. А там, за границей, он будет богат и свободен. А я… я ему просто стану обузой. Тут и выбора у него особого не было, вот он и прикипел ко мне. А там его будут окружать люди, и он найдет себе кого умнее меня, да и краше. Ничего! Просто нужно переболеть и жить дальше! Он с этим тоже справится и забудет про меня!»

 

 

До узкоколейки добрались к полудню. В полукилометре от того места, где они вышли, находился полустанок, представляющий из себя помост, собранный из почерневших от солнца и дождей бревен. Егор, свесив ноги, уселся на его край. Недалеко от полустанка на небольшой травянистой лужайке паслись лошади. Солнце нещадно пекло и слепило глаза.

 

– Егор, – Амир сел рядом и положил свою руку на плечо Егора. – Я хотел тебе сказать, что… Я благодарен тебе за все.

 

– Да чего уж там, – Егор, не поворачиваясь, махнул рукой.

 

– Нет… Ты делал добро просто так. Безвозмездно. И я хотел бы тебе отплатить… – сказал Амир, но Егор прервал его.

 

– Мне ничего не нужно. Я не возьму краденого. Да и зачем мне золото? Мир не без добрых людей. Доберусь как-нибудь.