Изгои академии Ёсано

Телефон настойчиво звонил. Снова и снова. Вибрация от ладони разносила по телу опасения за будущее. В этот раз мама не приехала в школу, наверное, была слишком занята на работе, что даже позвонила на следующий день. Айко не отвечала на звонок, оттягивала неприятный разговор, хотя его не избежать. Телефон настойчиво звонил, несколько учениц бросили на Айко осуждающий взгляд. Она глубоко вздохнула, ушла с дорожки к зданию клуба легкой атлетики и приняла вызов.

– Потрудись объяснить, Айко, что это значит?! – ее оглушил разгневанный голос мамы.

Она сразу перешла в наступление. Айко сжала руку в кулак, ногти впились в ладонь. Нельзя позволить маме, уговорить ее снова участвовать в турнире по кюдо, один раз Айко уже согласилась и это привело к событиям на Зимнем турнире. Теперь она сама решит, когда ей выступать, а когда сидеть на скамейке запасных, даже тренер Комаганэ считает, что Айко не готова. Получится ли до мамы донести эту мысль?

– Извини, мама. – Голос дрожал, а глаза щипало от слез. – Я не могу сейчас выступить на турнире, я буду только мешать команде. Сейчас я нужна литературному клубу, ребята рассчитывают на меня.

Тишина резала больнее, чем упреки и обвинения. Айко захотелось стать маленькой, чтобы мама обняла ее и подбодрила, как раньше, когда стрелы не достигали цели, и она не слышала песню тетивы. Спустя несколько минут ожидания мама заговорила:

– Опять литературный клуб? Это Оцука-сан надоумил тебя отказаться от турнира? Но ради чего? – От холодного тона мамы у Айко покрылись мурашками руки. – Чтобы читать книги и пить чай? Видимо, тебе понравилось тратить время впустую, как в средней школе, вместе с Акага Сатокой-тян?

Айко сжала губы, свободной рукой вытерла слезы, но на губах остался соленый привкус. Мама никогда не говорила с таким пренебрежением о книжном клубе, в который Айко ходила в средней школе вместе с Сатокой. Иногда ворчала, что это время можно потратить на восстановительную терапию, но не просила уйти. Наверное, она ждала, когда Айко поступит в академию Ёсано, где ей помогут взять чемпионский титул. Мама постоянно твердила о чемпионском титуле, но не спрашивала Айко: готова ли она к этому, хочет ли она его получить. Айко всегда нравилось просто стрелять и весело проводит время с друзьями.

– Ошибаешься! – Она выплеснула обиду, что давно копила в душе. – Мы ходили в центр Ёрубумэй, где знакомили детей с книгами, даже участвовали в конкурсе рэнга. Но ты все пропустила на этой своей очень важной работе.

Сердце глухо стучало в груди, руки вспотели, однако Айко не жалела о сказанном. Мама давно променяла семью на работу, порой не бывала дома: то уезжала на семинар, то проводила вебинар в офисе в Синдзюку. Она перестала поддерживать Айко, как раньше. Да они с папой экономку Ёсино видели чаще, чем маму.

– Не будь ребенком, Айко! – отчитывала мама. – Я столько сил вложила в тебя. И вот она благодарность! Я добилась, чтобы тебя взяли в клуб без вступительных испытаний. Но ты не ценишь этого!

У Айко перехватило дыхание от возмущения. Она никогда не просила к себе особого отношения. Из-за маминых усилий к ней плохо относились в команде, а за спиной шептались. Ведь Айко не прошла отбор на общих основаниях, а зашла в клуб через служебный вход, благодаря маме. Она много сил вложила в собственные ожидания от Айко, постоянно твердила о таланте, о победе в турнире, но никогда не спрашивала мнения Айко. Но больше Айко не позволит распоряжаться своей жизнью.

– Зачем? Почему ты так поступила? Я просто хотела стрелять с друзьями, а не становиться чемпионом. Я не такая успешная, как ты. Тогда на Зимнем турнире я вышла на татами ради тебя, но ты отвернулась от меня, когда я проиграла!

В ответ раздалась тишина, она давила на виски и сковывала тело. Айко замерла в ожидании. Мимо проходили ученики академии Ёсано, они беззаботно смеялись, обсуждали Летний турнир. Айко с завистью проводила их взглядом, она хотела просто учиться и наслаждаться жизнью, а не бороться с мамой, с Президентом студсовета. Разве она много просила?

– Если ты не выступишь на Летнем турнире, – мама заговорила, растягивая слова, – тогда я перестану оплачивать обучение в академии Ёсано. Это будет твой последний триместр!

Долгие гудки раздались в телефоне. Айко безвольно опустила руку, последние слова мамы эхом звучали в голове. Если она осуществит угрозу, то Айко отчислят в следующем триместре, несмотря на посещаемость и хорошие оценки. Она медленно опустилась на газон, мягкая трава, словно ковер, приняла ее. Ей нет смысла спасать литературный клуб, если ее дни в школе сочтены.

– Эй, Президент! – позвал Айко знакомый голос.

Она подняла голову и увидела Кэйтаси. Он закинул школьную сумку на плечо и широко улыбался, в его глазах застыло чистое голубое небо, концы красного шарфа небрежно лежали на пиджаке. Рядом стояла молчаливая Сиори со стопкой книг в руках. Ее лицо, как обычно, ничего не выражало. Она лишь кивнула в знак приветствия.