Изгой, Крах Советской империи

израильского «Узи».

Алекс подсел к игрокам в домино.

– Мужики, на бутылку хотите?

– Ну? – несколько пар жаждущих глаз с интересом уставились на него.

– Кто из этого подъезда? – спросил он, указывая на дверь за спиной у вооруженного

охранника.

Ответом послужило молчание. Любопытство пришлого человека по поводу

охраняемого сотрудниками спецслужб подъезда не могло вызвать симпатию. Скорее

настораживало. Алекс понял, что «на сухую» разговор не склеится.

– Ладно, – он достал из кармана деньги на «поллитру» и положил их на стол, – надо

ненавязчиво подняться на четвертый этаж, поглазеть внимательно, а потом, спустившись,

рассказать мне обо всем, что там происходит. Понятно?

– А тебе зачем это? – прохрипел мужик в кепке, дымя окурком «Беломора» в лицо

Алексу.

– Надо, – коротко бросил Алекс, надеясь, что после путча трепета перед сотрудниками

КГБ у народа убавилось.

Не удовлетворившись ответом, мужчина думал. Только когда Алекс сделал жест,

чтобы забрать деньги, жадность взяла верх над любопытством.

– Не спеши… Я схожу.

Он встал и пошел, покачиваясь, точно сошедший на берег моряк. Стриженый

охранник презрительно отвернулся, раскуривая от безделья очередную сигарету.

Несколько минут спустя посыльный вернулся к столу, почесывая колючий

подбородок.

– Не могу сказать ничего утешительного, – он заслуженно сгреб деньги и, подозвав

молодого, отправил за очередной добавкой, – там еще два таких, – он указал на парня у

подъезда, – всю лестницу заплевали да задымили. Козлы!

Поблагодарив новых знакомых, Алекс отошел в сторону. Один внизу и двое возле

квартиры. Они успеют поднять шум раньше, чем он доберется до Отца.

А когда Отец отправляется на службу, охрана остается?

Проще всего было спросить у доминошников. Проще, но не безопаснее. Теперь все

зависело от времени. Оставалось дождаться утра.

Едва забрезжил рассвет, к дому подъехала черная «волга» с зашторенными окнами.

Отец появился на улице в компании двух телохранителей или конвойных – как

посмотреть. Спустя пару минут «волга» и «жигули» сопровождения медленно и чинно

тронулись с места, оставив скучать на улице лишь одного сотрудника КГБ.

Лучшего случая не представится. Действуя по стандартной схеме, Алекс вошел в

соседний подъезд, поднялся на последний этаж, прошел по чердаку, разогнав вездесущих

голубей, уже через несколько минут оказался перед дверью нужной квартиры. Гулким

эхом отдавались шаги на пустой лестничной клетке. Соседи еще, наверное, спали. Стрелка

часов показывала половину шестого утра.

Дверь была самая обычная для новостроек, не отличавшаяся качеством и

неприступностью. Замки типовые. Казалось, сама мысль о возможности проникновения в

дом высокопоставленного сотрудника КГБ СССР отвергалась из-за абсолютной

абсурдности. Ни один вор-домушник в здравом уме не подписал бы себе приговор.

Неприступность жилища обеспечивалась личностью хозяина. Но Алексу было на это

плевать. Всего мгновение, и ригель отошел, дверь отварилась. Безупречно смазанные

петли не издали ни звука. В последний раз оглядевшись, Алекс вытащил из-за пояса

пистолет и переступил порог.

Служба поглощала Отца целиком, оставив на закате дней завзятым холостяком, но в

доме царил безупречный порядок. Не как в казарме, а тепло и уютно. Может, немного

старомодно. Тюлевые занавески на окнах, кровать застеленная кипельно-белым

покрывалом, ни пылинки на столе и на шкафу; посуда перемыта и сложена в сушку. Везде

вязанные салфеточки – на спинке кресла, на кухонных табуретах, под пустой вазой, под

кассетником «Sony». Во всем ощущалось участие женщины. Но не хозяйки, а работницы.

Осмотревшись и убедившись, что он в квартире один, Алекс присел на диван. С чего

начать? Зачем он вообще сюда пришел?

Ответы. Ему нужны ответы. Где Отец может скрывать документы, столь

необходимые сейчас?

Первое, что приходило на ум – это сейф в рабочем кабинете на площади

Дзержинского. Безопаснее места не придумаешь. Но возможно, что часть личного,

собранного по крупицам архива хранится где-то дома. Одним из принципов Отца всегда

было: прячь все тайное на видном месте – это Алекс усвоил давно. «Видным местом»

запросто могла служить квартира – ни один здравомыслящий человек не оставит

документы с грифом «Совершенно секретно» дома.

Стоило признать, что Алекс понятия не имел, что ищет, и где это что-то лежит. Архив

может быть на бумаге, магнитной ленте… да на всем, что угодно. В считанные часы ему

предстояло отыскать нужную информацию, отделить важное от второстепенного.

МОССАД должен получить только то, о чем просил. Никаких лишних бонусов и подарков.

Интерьер в стиле минимализма, казалось, упрощал задачу. Но стены, пол, потолок

также могут содержать в себе тайник. Алекс прошелся по коридору, заглянул в санузел и

на кухню, вернулся в комнату, разглядывая паркет, итальянские обои, картины в

деревянных рамах. Думать, как Отец. Поступать, как Отец. Смотреть его глазами.

Оказаться в его шкуре. Где самое видное место, скрытое от окружающих?

Лязгнувшие в замке ключи прервали его размышления. Открывшаяся входная дверь

напомнила о себе дуновением ветра. В квартиру уверенной поступью вошел человек.