Изгои Вечного города. Первые христиане в Древнем Риме

Если Павел сосредоточивался на идее воскресения, то у христиан, к которым обращался автор Апокалипсиса, была надежда на Страшный суд, во время которого погибнут грешники, идолопоклонники, убийцы. Главная тема — образ страшных наказаний, которые Иоанн описывал с особым вдохновением. Ненависть вызывал Рим, правивший множеством народов: «Ибо грехи ее дошли до неба и Бог вспомнил неправды ее…» Впрочем, нельзя упускать из виду, что Откровение создано уже после первых гонений на христиан при Нероне и разгрома Иудейского восстания. Ни Павел, ни автор описания Страшного суда не отражают в полной мере недостаточно оформленных верований первых христиан. Христианские экклесии были открыты, в них, насколько можно судить по посланиям Павла, выступали разные проповедники и пророки. Собственно, сами Послания и были связаны с тем, что их автор стремился подкрепить ими свое учение и нравственные наставления, направленные как на внутреннюю жизнь христианских общин, так и на отношения их с внешним миром, которые определялись, по существу, все тем же скорым ожиданием конца света, а значит и неважностью отношений мирских. Показательны слова Павла об «идоложертвенном», т. е. о мясе животных, принесенных в жертву языческим богам. Вслед за иудеями христиане резко отрицательно относились ко всем языческим обрядам, принимать участие в них считалось страшным грехом — вероотступничеством. Но в то же время, имея дело с частными людьми, отдельные христиане могли в их доме вкушать такое мясо. Дело в том, что, согласно установлениям в античных городах, лишь одна определенная часть животного сжигалась на алтаре в качестве жертвы, другая часть шла жрецу, а третья возвращалась жертвователю. Павел попытался дать конкретные рекомендации по этому поводу: в Первом послании коринфянам он пишет, что все, что продается на торгу, можно есть без всякого исследования; если христианин приходит в гости к язычнику, он не должен спрашивать о происхождении пищи. Но если ему скажут, что это — идоложертвенное, то он должен отказаться ради совести и не подавать соблазна ни иудеям, ни эллинам, ни Церкви Божией (1 Кор. 10: 25–33). Это позиция человека, для которого главное — духовная подготовка к Царству Божию, а не соблюдение мелочных регламентаций. Христианин сам должен по совести определять свои поступки… В то же время открытое разрешение есть идоложертвенное могло привести к смешению с язычниками, к разрушению той особой избранности, отрешенности от осужденного мира, которую ощущали первые христиане. Также характерно, что, стремясь сохранить единство и отделенность христианских объединений от остального мира, Павел призвал все конфликты, которые могли бы возникнуть между христианами, не разрешать у официальных судей, но решать их между собой. Вероятность обращения к судьям показывает, что между христианами могли возникать противоречия не только в связи с расхождениями в вероучении, но и на бытовой почве (имущественные?), но они-то и не должны были разъединять христиан; это наставление косвенно указывает также, что в середине I в. еще не сложились собственно христианские правовые нормы, впрочем, люди, ожидавшие скорого конца света, и не стремились к закреплению подобных норм.

С таким отношением связано и восприятие — вернее, невосприятие христианами властей, против которых они не выступали, ибо те были частью «греховного» мира, обреченного на гибель. В свою очередь, как уже говорилось, римские провинциальные правители до поры до времени не воспринимали христиан всерьез, но только в связи с возможными беспорядками: они были для них лишь частью беспокойных иудеев. Ситуация изменилась в 64 г., после грандиозного пожара в Риме, уничтожившего значительную часть бедных кварталов города. После пожара поползли упорные слухи, что сам император Нерон отдал приказ о поджоге, чтобы на месте сгоревших домов построить новые роскошные здания. Историк Тацит в «Анналах» подробно описал пожар и его последствия; он говорит, что пресечь слухи о виновности императора было невозможно никакими средствами: ни щедротами императора, ни обращением к божествам. Тогда Нерон решил найти виновных. Естественно, что такими виновными оказались чужаки — христиане, находившиеся вне традиционных связей и традиционных верований. В Риме вряд ли было много христиан, но важно было выдать разъяренному плебсу людей, за которыми не стояла сколько-нибудь влиятельная социальная или этническая группа, и можно было не опасаться выступлений в их защиту.