Изгои Вечного города. Первые христиане в Древнем Риме

К началу II в. появляются наиболее достоверные сведения о христианах, об отношении к ним властей и окружающего населения, содержащиеся в нехристианских источниках, поскольку они становились все более заметными. В частности, христиане упоминаются в переписке Плиния Младшего с императором Траяном. Плиний был послан императором навести порядок в провинции Вифиния и Понт в Малой Азии. Среди других дел он столкнулся и с проблемой существования христиан. Ему был передан список множества христиан, составленный неизвестным лицом — т. е. донос был анонимный. При проверке выяснилось, что некоторые из названных людей христианами не были или за много лет до приезда Плиния порвали с ними (даже лет за двадцать — Письма, X, 96). Какие побуждения двигали этим неизвестным доносчиком? Уже не выгода, как во времена прежних императоров, когда доносчики получали вознаграждение; анонимность доноса показывает, что автор его стремился остаться в тени. Вряд ли это был человек из высших слоев общества — их еще было мало в христианских или околохристианских кругах, и вряд ли почетный член общества стал бы скрывать свое имя перед посланцем императора. Скорее всего, доносчик — выходец из низов, возможно, сам был когда-то участником собраний христиан и не был принят ими — на это может указывать тот факт, что среди названных христиан, по свидетельству Плиния, были люди, давно отшедшие от христианства. Стремление уничтожить иноверцев могло быть вызвано и тем, что к христианам примкнули его близкие родственники — жена, сестра, дочь, что породило в будущем доносчике острую неприязнь к новой религии. Такова типичная ситуация, описанная почти во всех апокрифических деяниях апостолов, созданных во II в.; вероятно, она в известной мере отражала реальное положение. В любом случае доносчик знал христиан в своем окружении и воспринимал их (или стал воспринимать после разрыва с ними) как чужаков, непонятных и потому враждебных миру, в котором он жил. Появление в доносе имен нехристиан могло быть связано с тем, что доносчик включил туда тех людей, которым хотел навредить. Сама анонимность доноса свидетельствует, что человек, написавший его, не хотел открываться ни властям, ни знавшим его людям (кто знает, какие темные дела были в жизни этого человека). Можно думать, что христиане стали уже выделяться и их образ жизни не только привлекал, но и раздражал живших рядом язычников. Доносы на христиан, обвинения их в самых фантастических преступлениях вплоть до убийства младенцев продолжались на протяжении II–III вв. и исходили они, как правило, от людей толпы. Для внутренней жизни малоазийских христиан сведения Плиния важны тем, что они показывают известную текучесть состава общины: люди приходили к христианам, а затем могли покидать их. Открытость общин, отсутствие изоляции от внешнего мира способствовали не только увеличению числа верующих, но и уменьшению их за счет случайных людей.

Расследуя этот донос, Плиний оказался в затруднении. Он пишет Траяну: «Я никогда не присутствовал на следствиях о христианах, поэтому не знаю, о чем принято допрашивать и в какой мере наказывать… прощать ли раскаявшихся, или же человеку, который был христианином, отречение не поможет, и следует наказывать само имя даже при отсутствии преступления, или же преступления, связанные с именем» (т. е. противоправные действия, вытекавшие из их верований). Плиний допрашивал тех, кто был упомянут в доносе, кто признал себя христианами; спрашивал второй и третий раз — т. е. давал им возможность одуматься. Тех, кто говорил, что он не христианин или что он давно был им, Плиний заставлял поклониться и принести жертву перед статуями богов и изображением императора, а также похулить Христа («настоящих христиан, — пишет Плиний, — нельзя принудить ни к одному из этих поступков»). Тех же, кто упорствовал, Плиний велел казнить. Среди христиан оказались и римские граждане, их он отправил для суда в Рим. Допросы, по сообщению Плиния, показали, что христиане собирались в определенный день до рассвета, восхваляли Христа, обязывались воздерживаться от воровства, грабежа, прелюбодеяния, нарушения слова… Они собирались и для вкушения пищи, «обычной и невинной»: последними словами Плиний подчеркивал, что слухи о кровавых жертвах, убийстве младенцев не подтвердились. Плиний допросил под пыткой и двух рабынь-христианок (рабов, как правило, допрашивали под пыткой — иначе их показаниям не доверяли). Эти рабыни были в общине диаконисами. В результате, по словам Плиния, он не обнаружил ничего, кроме безмерно «уродливого суеверия».