Изгои Вечного города. Первые христиане в Древнем Риме

С конца I в. и особенно в течение II в. к христианам начинает примыкать все больше людей из высших слоев общества. Возможно, именно христианство имеет в виду историк Дион Кассий, когда пишет, что император Домициан (конец I в.) казнил своего родственника Флавия Клемента и его жену Домициллу, обвинив их, в числе прочего, в безбожии. В этом, по словам историка, были обвинены многие другие, склонявшиеся к иудейским обрядам. Не исключено, что под иудейскими обрядами могло подразумеваться христианство. О преследованиях христиан Домицианом пишет и Тертуллиан. О судовладельце Маркионе, вошедшем в римскую общину, мы уже говорили. Косвенным свидетельством существования влиятельных людей в Риме могут служить слова из письма схваченного местными властями епископа Антиохии Игнатия (II в.). Письмо было адресовано римским христианам: в нем епископ просил собратьев не употреблять свое влияние для его освобождения (он верил, что мученическая смерть обеспечит ему жизнь вечную).

Деятельность состоятельных христиан в Риме была связана не только с помощью собратьям, но и с таким важным аспектом жизни верующих, как предоставление помещений для их собраний. Христиане Рима большей частью были бедными людьми, населявшими лачуги в пригородах столицы, по берегам Тибра, около разного рода производств; они могли быть заняты в строительстве, уборке улиц и т. п. Им трудно было собираться где-либо в Риме для совершения евхаристии, слушания проповедей, совершения молитв, за исключением частных домов. Постепенно такие дома, своего рода домашние церкви, стали постоянным местом собраний (вероятно, на верхних этажах); дома назывались по имени владельца. Даже когда христианство было легализовано, христиане сохранили память о первоначальных владельцах, объединяя порой их со святыми мучениками; дошли имена некоторых из них: Сабина, Бальбина, Анастасия, Кризогон, Евсевий и т. д. Но такие люди предоставляли не только помещения, они позволяли решить проблему, которая стояла перед христианами Рима и других крупных городов: проблему захоронения. По римскому обряду покойников кремировали, хотя существовало и трупоположение. Но для христиан, веривших в воскресение во плоти, сожжение тела было невозможно: его нужно было предать земле. Кроме того, христиане хотели лежать рядом друг с другом, чтобы воскреснуть вместе. Земля в некрополях около Рима была очень дорогая, поэтому зажиточные римляне-христиане начиная со II в. предоставляли часть своей земли для погребений, причем таких, которые совершались в катакомбах — вырытых глубоко в земле галереях. Названия таких подземных кладбищ также получили имена по их владельцам — Присциллы, Домициллы, Максима, Комодиллы, Агнессы, Оттавиллы (следует обратить внимание на преобладание женских имен: женщины, по-видимому, продолжали преобладать среди зажиточных слоев христиан Рима). В некоторых катакомбах были использованы дохристианские подземные помещения, которых в Риме было довольно много — заброшенные клоаки, каменоломни, которые затем были расширены и углублены. Современные ученые утверждают, что подземные кладбища не были вырыты для безопасности христиан во время гонений (римские власти достаточно хорошо знали, где они находятся, да и рыть столь глубокие подземелья, вывозить землю втайне невозможно)[79]. Эти кладбища существовали на земле за стенами города, именно в них христиане и иудеи Рима нашли возможность хоронить всевозрастающее число своих последователей. Сохранились катакомбы и в других городах, где трудно было найти места для захоронений: сохранились древние подземные кладбища в сицилийском городе Сиракузах, в Неаполе и других.

Деятельность состоятельных последователей христианства изменила общее отношение к богатству. Достаточно ярко это выражено в «Пастыре» Гермы, сочинении, написанном в первой половине II в. Характерен образ автора, созданный в этом произведении: он выходец из низов (вольноотпущенник), пытавшийся разбогатеть на торговых операциях, но разорившийся — типичный представитель средних слоев, которые стали примыкать к христианам. Герма не осуждает богатство, но лишь стремление к роскоши и мирским наслаждениям. Он призывает к благотворительности, причем создает своеобразную теорию взаимной необходимости богатых и бедных: богатые должны отдавать часть своего состояния беднякам, тогда можно стать угодным Богу. Бедные, в свою очередь, помогают богатым спастись, ибо возносят молитвы за своих благодетелей. Таким образом, сосуществование бедных и богатых в христианских общинах становится признанным фактом, способствовавшим привлечению туда людей из высших слоев общества.