Изголодавшаяся Зои

Я вел Пуна по мелководью реки Верде и едва не свалился с сукина сына от удивления. Он даже не попытался опустить голову в прохладную, текущую воду, чтобы попробовать. Этот идиот без проблем глотал свою собственную соленую мочу, но чистая вода из этой реки была для него совершенно неприемлема. Дурдом, скажу я вам. Либо его родители были перевоспитаны до безумия, либо предыдущий хозяин бил его по голове, пока тупость не вошла в голову окончательно. Проклятый Пун!

Полуночная луна висела высоко в небе, когда я подкрался по крыльцу к своей парадной двери. Построив наше маленькое любовное гнездышко, я не мог не вспомнить обо всех преимуществах окружающего леса. Нет, сэр. Все, что хотела моя милая Зои, она получала. Мне было все равно, сколько времени это займет. Я планировал воплотить все ее мечты в жизнь, как только впервые возьму в руки молоток. Моя кровь, пот и слезы запятнали дерево крыльца, и если присмотреться, то при свете дня можно было увидеть, о чем именно я говорю. Капельки моего труда становились частью этого места с каждым взмахом этого проклятого молотка и произнесенным проклятием. Я как можно незаметнее снял свои пыльные ботинки и положил дырявые носки на холодные доски. Из моего улыбающегося рта вырвался такой вздох облегчения, какого я не ожидал, и это насторожило Пуна. Он резко дернул головой в сторону закрепленных поводьев и едва не вырвал сцепной столб из земли. Возможно, если я повторю этот процесс несколько раз, он сломает себе шею. По крайней мере, мне не пришлось бы жить с чувством вины за то, что я сам убил его.

- Молчи, тупица! - шикнул я на бедного зверя, но он лишь уставился на меня пустым косоглазым взглядом.

Где-то на моем оружейном поясе висела пуля с его именем, но не сегодня. Выстрел в темноте - верный способ поднять с постели мою милую Зои Телос и, возможно, подстрелить и меня. Она никогда не медлила с нажатием на курок винтовки. К тому же моя невеста не имела ни малейшего представления о том, что я возвращаюсь домой. Конечно! Она проделает дыру между моими собственными глазами, и я буду выглядеть не лучше того коня Пуна! Я собирался сидеть там, на крыльце, и обдумывать, как лучше поступить, когда она узнает, что ее муж навсегда вернулся домой. Оставалось надеяться, что война ничуть не испортила мою внешность. Между моим домом и линией фронта было не так уж много зеркал, и, насколько я знал, сейчас я напоминал какого-то бешеного зверя.

Мои избитые войной кости хрустнули, когда я поднялся на ноги. Отблески наполовину погасшего камина заполнили главную комнату, отбрасывая во все стороны неузнаваемые тени на стены. Я слегка подпрыгнул, но тут же взял себя в руки и тихонько засмеялся. Когда-то подобные вещи заставляли мурашек ползти по моей коже, но с тех пор я стал полноценным сукиным сыном, одержимым янки. Теперь мне требовалось гораздо больше, чем просто жуткая хитрость со светом, чтобы завестись. Я покончил с внезапной дрожью и начал подниматься по лестнице в направлении нашей спальни наверху. Я был так чертовски близок к этому; я почти чувствовал, как мягкость моей старой кровати обволакивает мое измученное тело. Впрочем, все это не имело значения. Четыре долгих года воздержания терзали мое сердце и член, и, черт возьми, пора было что-то с этим делать. Скажу вам, что в южных штатах было полно красивых женщин, жаждущих почувствовать, как солдат Конфедерации всаживает им между ног, но я был настолько чист, насколько это вообще возможно, когда речь идет о таких вещах. Я бы пообещал на стопке из миллиона Библий, что сделаю это. Но никогда не делал этого. Эти штаны оставались на моем теле до тех пор, пока природа не призывала, и ни по какой другой причине. Это была моя Зои и ничто другое, говорю вам. Я дал это обещание Богу как раз перед тем, как этот однорукий судья наполовину постучал, и я имел в виду каждое его слово. Если бы я поступил по-другому, эта ситуация могла бы снова подкрасться к человеку и причинить ему зло. Это был не я. Больше нет. Я не верил в обман, карты или промежность. Что принадлежит мне, то принадлежит мне.