Читаем Изюм из булки. Том 1 полностью

Изюм из булки. Том 1

Но не одним МВД жива была советская литература – юного Мишу Ляшенко в «Литгазету» отрядил комсомол. Однажды Миша взялся отредактировать мой афоризм…

Первоначально сие нехитрое изделие выглядело так: «Окурок – это сигарета с богатым жизненным опытом». Миша пообещал довести шутку до кондиции и погрузился в работу. Через полчаса напряженного литературного труда мой «окурок» стал «сигаретой, видавшей виды».

Объяснять посланцу ВЛКСМ, чем парадокс отличается от описи, я не стал – и попросту сбежал из редакции, пока это не опубликовали под моей фамилией…

Блестящий дебют

Впрочем, вышеописанный комсомольско-милицейский фон был все-таки именно фоном, на котором еще ярче выделялись профессионалы. Меня «давали читать наверх», амортизировали отказы, говорили слова ободрения, предлагали приходить еще…

И я приходил, и доприходился: друг-редактор Виталий Бабенко пристроил в журнал «Искатель» мой большой рассказ!

И вот, представьте себе, через какое-то время я обнаруживаю, что «Искателя» с моим рассказом нет в киосках! Предыдущие номера есть, следующие есть, а тот, где дебютировал я, как корова языком слизала! И киоскерши говорят: ну что вы, этого номера давно уж нет, все только его и спрашивают…

Я задыхался от сердцебиения: первая публикация – и сразу такой успех!

Есть такое понятие: проснуться знаменитым. Я несколько дней подряд знаменитым – засыпал. А через неделю, совершенно случайно, узнал: именно в этом номере «Искателя», впервые в СССР, был опубликован роман классика английского детектива Хедли Чейза…

Из-за чего, разумеется, и случился ажиотаж.

Можно так поступать с человеком, я вас спрашиваю?

Автор «Литгазеты»

Существо всеядное, чего я только в те годы не писал – даже, наглец, переводил Шекспира: десять штук главных сонетов, как с куста! «Измученный, я призываю смерть…»

Смерти я не хотел – хотел жизни и славы!

Первой публикацией, в феврале 1984 года, стал мой стихотворный фельетон (почему-то это называлось – пародия). Я открыл «Литературную газету» – и увидел свою фамилию, набранную типографским шрифтом.

Йес-с-с!

Я закрыл газету, переждал сердцебиение – и открыл снова. Фамилия была на месте. Этот фокус я проделал в тот день еще несколько раз: никак не мог нарадоваться.

Потом я ехал в метро – и если видел у кого-то в руках «Литературку», то старался понять, не заветную ли полосу изучает пассажир. Если да – начинал ревниво всматриваться в лицо…

И горе было этому человеку, если он не смеялся!

Первый успех страшно меня ободрил, и я быстро затоварил редакцию «Литературки» своими пародийными упражнениями. Из счастливого стахановского состояния меня вывел заведующий «шестнадцатой полосой» Павел Хмара, обративший мое внимание на то, что мои шутки по силе комизма не дотягивают до эпиграфов.

И тогда я принес Хмаре практически заявление в суд.

Искусство поэзии

История этого сюжета такова.

Роясь «в окаменевшем говне» корифеев советской литературы, я наткнулся на очередной опус Сергея Михалкова. Изделие называлось – «Советы начинающему поэту».

Я прочел михалковские советы и испытал чувство, пережитое Остапом Бендером наутро после того, как, вслед за Пушкиным, он написал «Я помню чудное мгновенье».

Я уже читал это, – правда, в гораздо более изящном изложении. И вспомнил, где я это читал! И достал с родительской книжной полки томик Библиотеки всемирной литературы, и принес в «ЛГ» «Два документа и элегию».

Документ № 1.

Раймон Кено, перевод Мих. Кудинова ИСКУССТВО ПОЭЗИИ

Возьмите слово за основу

И на огонь поставьте слово,

Возьмите мудрости щепоть,

Наивности большой ломоть,

Немного звезд, немножко перца,

Кусок трепещущего сердца

И на конфорке мастерства

Прокипятите раз, и два,

И много, много раз все это.

Теперь – пишите! Но сперва