Изюмка

– „Варя! – послышался сверху измененный и усиленный эхом голос Алевтины. – Будь добра, поднимись ко мне на минутку!“ – с ошалелыми глазами Варька метнулась по площадке, потом быстро открыла крышку мусоропровода и швырнула туда сверток. Прислонилась спиной к грязно-зеленой стене.

– „Варя! – снова позвала Алевтина, – Поднимись! Ты же знаешь, как мне трудно спускаться,“ – сгорбившись и запахнув полы халата, Варька побрела вверх по лестнице.

Они стояли друг перед другом. Обе – в халатах, Алевтина – в атласном, шикарном, с голубыми звездами по темно-синему полю, Варька – в ситцевом, залоснившемся, с заплатками на локтях. Алевтина выше Варьки на голову, придерживается рукой за притолоку. Варька – тонкая, гибкая, перетянута на талии поясом. Талия такая тонкая, что странно, отчего Варька не ломается пополам.

„Варя! – говорит Алевтина. Голос у нее решительный и неуверенный одновременно. – Света сказала, что вчера на вечере ты была в блестящей кофте-кимоно. Ты не могла бы… принести ее и… показать мне… Меня… интересует фасон…“ – „Не могу“, – бесцветно отвечает Варька, – „Почему?“ – „У меня ее нет.“ – „А где она?“ – „Отдала?“ – „Кому?“ – „У кого брала,“ – „Варя! – Алевтина вздергивает подбородок. – А эту кофту ты взяла не у меня?“ – Варька вздрагивает и еще ниже опускает плечи. Алевтина вздыхает с облегчением и начинает говорить все более уверенно, а под конец почти вдохновенно: „Варя! Я хорошо к тебе отношусь и не хочу тебе зла. Я знаю, что твоя жизнь нелегка. Поэтому обещаю тебе не раздувать скандала. Принеси мне назад кофту, и я забуду об этом эпизоде…“

– „У меня ее нет,“ – глухо повторила Варька. – „Нет? – удивилась Алевтина, – А куда же она делась?.. Впрочем, меня это не интересует… Варя! Я повторяю, что не хочу скандала. Ты должна либо вернуть мне кофту, либо, если это почему-то невозможно, деньги за нее. Кофта стоит 80 рублей… Ты понимаешь, дело не в том, что я нуждаюсь в деньгах. Дело в принципе. Дурной поступок не должен остаться безнаказанным. Ты согласна? – Варька молчала. Алевтина с минуту полюбовалась своим благородством, а потом отпустила ее. – Иди. Я подожду. Ты уже большая девочка и в случае чего сможешь сама заработать эти деньги… Газеты разносить или… ну, уж это тебе решать…“

– „Хорошо,“ – сказала Варька и плотнее запахнула халат.

Когда Варька вернулась в квартиру, пришедший в себя Изюмка вплотную приступил к ней: „Варька! Чего это было? Чего случилось-то?“ – „Отстань, …!“ – грязно выругалась Варька, но Изюмка не обратил на это никакого внимания. – „Нет, ты объясни, – упрямо повторил он. – Я же вижу – случилось чего-то. Чего Светка Алевтине наболтала?“ – „Ненавижу!!!“ – взвизгнула Варька. – „Кого? – деловито переспросил Изюмка. – Светку? Алевтину? Меня?“ – „Всех! – рявкнула Варька. – И себя тоже!“ – и, потеряв надежду, что Изюмка отстанет от нее, она сорвала халат, быстро натянула платье и, накинув куртку, выскочила из квартиры.

Внизу Кешка из параллельного ногой в разошедшемся по шву кеде загородил ей выход.

– Отходь, придурок! – смерив Кешку презрительным взглядом, вскрикнула Варька и попыталась сходу миновать неожиданную преграду. Но Кешка воздвигся в проходе всем своим крепким квадратным телом и уходить не собирался.

– Варька, ты, слышь, не лезь, погоди! – попросил он, глядя куда-то мимо варькиного плеча, на заплеванные окурками бетонные ступени, – Пошли, слышь, вечером видики глядеть. Клевые, там про вампиров… и про любовь… Я билеты куплю… Пошли, слышь, Варька!

– Вот еще! – сказала Варька и ненатурально захохотала, – Ха-ха-ха!

Кешку от ее хохота перекосило.

– А почему, Варька? – спросил он.

– Очень мне с тобой нужно! – ответила Варька и сорвалась на визг. – А ну, отойди, тебе говорят, придурок несчастный!

– А с кем нужно? – словно не услышав варькиного крика, тихо спросил Кешка.

– А это уж не твое собачье дело! – рявкнула Варька и с такой силой ударила кулаками в тугую кешкину грудь, что тот невольно подался в сторону. Варька проскользнула в образовавшуюся щель и, не оглядываясь, побежала по двору. А Кешка прижал к груди широкие корявые ладони, смотрел ей вслед и улыбался криво, смутно, горько.

На следующий день Изюмка сделал вид, что обиделся на Варьку и не хочет с ней разговаривать. На самом деле он вовсе не обиделся, но это был самый верный и быстрый способ помириться. Обнаружив обиду брата, Варька сама начинала подлизываться.

Расчеты Изюмки оправдались и на этот раз. Из школы он вернулся поздно, заигравшись с Вовкой во дворе. Варька вышла ему навстречу. Вид у нее был подавленный и виноватый. Вокруг больших зеленых глаз залегли черные круги.

„Я бы его убила, Изюм, если бы могла,“ – мрачно сказала она. – „Кого?!“ – страшно удивился Изюмка. Он ждал вовсе не таких слов. – „Шурку материного… Ты только не плачь. Может, он найдется еще…“ – „Кто?“ – Изюмка таращил глаза, ничего не поникая. – „Шурка котенка твоего выбросил, – глядя в пол, сказала Варька. – Он голодный был, мяукал. Шурке надоело, он его и… Я потом бегала, искала – ничего… Может, его взял кто?“