Изюмка

Только сейчас Изюмка заметил, что волосы у тети Лизы завиты мелкими жесткими кудряшками, а губы намазаны малиновой, блестящей в свете ламп пощадой. – «Ой, тетя Лиза, какая вы сегодня красивая! – сказал он и про себя подумал. – Хорошо, что я хоть шею вымыл и рубашка глаженая. Наверное, в театре так положено.» – Тетя Лиза смутилась, покраснела в тон помады и махнула полной, голой от локтя рукой: «Ну, ты уж скажешь!»

Но Изюмка уже не слышал ее. Задрав голову, он смотрел на потолки, на стены залов, на зеркала, в которых отражались десятки нарядно одетых людей, и постепенно проникался ощущением чуда, которое непременно должно произойти. – «Ну чего? – довольно улыбаясь, спросила наблюдавшая за ним тетя Лиза. – Нравится? Красота-то какая, а? Может, пойдем лимонаду выпьем? А то жарковато здесь чего-то….» – «Нет, нет, – прошептал Изюмка. – Я, это, здесь похожу? Ладно?» – «Ну походи, – согласилась тетя Лиза. – Только скоро уж начнется… Слышишь, играет? Это звонок, наверное. Пошли в зал, что ли? В перерыве еще поглядишь…»

На пороге зала Изюмка остановился как вкопанный и мешал проходить людям, пока тетя Лиза не подтолкнула его сзади. – «Да пройди ты! Чего встал-то в проходе?» – о легким раздражением спросила она. Изюмка обвел рукой зал и сказал тихо, так, что тетя Лиза едва услышала: «Это… Это все люди сделали?» – «Ясно-дело, люди. Кто ж еще? – удивилась тетя Лиза. – А ну пошли места искать. А то займут еще. Доказывай потом, когда начнется…»

Со второго яруса зал выглядел еще красивее, чем с порога партера. Изюмка положил локти на обитую малиновым бархатом загородку и, не отрываясь, смотрел в оркестровую яму, где люди усаживались, ходили, листали какие-то огромные книги. Там светили таинственные голубоватые огни и слышались таинственные в своей нестройности звуки.

Присмотревшись, Изюмка различил арфы, стоящие у самой стены, и женщин в длинных платьях. – «Вот! – подумал он. – Лена, когда вырастет, тоже так будет!» – И Изюмка заранее порадовался будущему илониному сопричастию творящемуся чуду.

Тетя Лиза что-то сказала ему, но Изюмка не услышал, потому что в этот момент человек, стоящий спиной к залу, взмахнул палочкой и началась музыка, Изюмка напрягся струной, оледенел и ждал. Музыка звучала долго, и ничего больше не происходило, Изюмка начал оттаивать и подумал, что больше ничего и не будет, и даже обрадовался этому, потому что и так всего было слишком много…

Но тут медленно и жутко пополз вверх тяжелый занавес…

* * *

Ночью Изюмка захотел в туалет. Когда вернулся, входя в комнату, услышал такой звук, будто кому-то заткнули рот ладонью. – «Варька! – тихо позвал он. – Ты чего? Плачешь?» – Варька бесшумно села на кровати, обхватила руками колени.

«Страшно, Изюм!» – «Не бойся!» – Изюмка сел к Варьке на кровать, потом забрался под одеяло, свернулся калачиком. Варька взъерошила ему волосы. – «А знаешь, мне Георгий денег дал. 25 рублей.» – «Выкинь их!» – глухо сказал Изюмка. – «Да, выкинь! – вдруг обозлилась Варька. – Чего это я деньги выкидывать буду!» – «Ну, отдай ему назад!» – «Ну уж нет! – Варька снова сникла и одной рукой обняла Изюмку за плечи. – А Алевтине отдавать? Забыл? Или хочешь, я тебе куплю чего-нибудь? Хочешь?» – «Ничего я не хочу!» – отодвинулся Изюмка. – «Он сказал, еще даст, – задумчиво протянула Варька. – И еще сказал, что я очень красивая и грех это не использовать…» – «Варька! – вскрикнул Изюмка и вцепился под одеялом в варькину руку. – Ты ведь больше туда не пойдешь? Ведь правда?!» – «Не знаю,» – сказала Варька и спрятала лицо в ладони. – «Но как же! Как же, Варька! Ведь ты тогда пришла… вспомни!» – «Чего еще вспоминать! – зло оборвала брата Варька и острые ногти царапнули изюмкино плечо. – Он сказал: так больше не будет. Я буду его… А с кем мне? С кем? С Кешкой этим придурочным, что ли? Да?!»

«А если ни с кем, Варька?» – робко опросил Изюмка. – «Страшно, – прошептала Варька, и Изюмка почувствовал, как она вздрогнула всем телом. – Страшно одной… Вот мать наша… Ты думаешь, почему так? Со страху тоже, я знаю…»

И Изюмка вдруг подумал, что у чего есть Серый, и тетя Лиза, и Волк, а у Варьки действительно нет некого, и в школе про нее говорят всякие гадости, и во дворе… Только он, Изюмка…

«Варька! Я всегда с тобой буду! – Изюмка всхлипнул и прижался липок к острому варькиному плечу. – Только не ходи туда!» – Варька заплакала. – «А-а! О-о! У-у!» – тихо и безнадежно выла она, тиская Изюмку и оставляя синяки на его руках и плечах.

* * *