Измена. Год дракона (СИ)

Худая и чумазая Забава была частой гостьей в их доме, Богдане было жаль девчушку, и она рада была накормить её и приютить.

Мать и дочь одновременно удивлённо уставились на сироту.

— Ты? Зачем? — спросила хозяйка.

— Бабушка всегда так делает, чтоб больше получилось... — пожала плечами Забава, поглядывая на протестующую Бажену.

— Нет, матушка, это я!

— Ты смотри! Спелись! — оттаяла женщина, видя, как две подруги друг друга выгораживают, — Эх вы... Ладно уж. Но больше без спросу мне такой помощи не надо!

Забава тогда взяла на себя вину Бажены, и та себе пообещала, что никогда и ни за что не даст подруге попасть в беду. А теперь они стояли перед всей деревней, но были уже врагами друг дружке.

— Говори, дочка, — велел староста.

— Нечай любит Забаву. Забава его. Но родители не позволили им свадьбу сыграть...

— Глупости говорит! Скажи, Милослава! — закричала Богдана свахе.

— Никого не принуждали! — ответила та, — Бажена, дочка, что ж ты говоришь?

— Пусть Нечай и Забава скажут... — тихо сказала девушка Велиславу.

Старик посмотрел на Ведару, а та едва заметно кивнула. Тогда староста прочистил горло и задал вопрос, от которого Забава стала красной как варёный рак:

— И что же, детонька, правду Бажена говорит? — Велислав внимательно смотрел на сироту, ему-то и ответ не нужен был уже.

Забава низко опустила голову и промолчала.

— А ты, Нечай, что скажешь? — повернулся тогда он к сыну кузнеца.

— Правду. Люблю я Забаву.

Все жители деревни, собравшиеся на сход, ахнули, бабы запричитали и закачали головами, мужики отмалчивались в основном.

— Да что ж ты несёшь, дурень! — дала ему затрещину Милослава.

Нечай хмуро смотрел на обеих девушек. Одна спрятала в ладонях лицо, чтоб не видеть и не слышать происходящего вокруг. А Бажена смело смотрела в глаза мужа, от чего у него аж зубы заскрипели. Вот значит, чего удумала. Могла бы жить в его избе спокойно, и не знал бы никто. Решила уйти так громко, чтоб знали все и помнили всегда.

— Так, ладно... Тихо всем! Значит с вами решим так: раз уж у вас любовь... Любовь, Забава? — обратился к сироте Велислав, а та едва кивнула, — значит и живите вместе, не мучьте никого, раз уж ослушались старших, да законы божьи нарушили. А с тобой, детонька, мы подумаем...

— А что думать? Я к Змею пойду.

И опять только затихшая толпа разразилась возгласами. Нечай, которого отчитывала Милослава, застыл, изумлённо открыв рот. Богдана заголосила, а Тихомир рванулся к дочке.

— Дочка, что ты удумала? Что за глупости? Велислав! Она ж замужняя! Змею такие не годятся! Я не пущу! — всегда спокойный гончар аж дрожал от понимания, что дочь себя погубить хочет.

— Я из вашей семьи ушла, отец. Теперь вы за меня не в ответе, — спокойно ответила Бажена, хотя внутри она сама себе дивилась.

Будто кто вместо неё рот открывал. Ещё утром у неё и в мыслях не было к Змею идти, а теперь вот сама просится. Староста не ожидал таких разбирательств и сам не знал, что делать.

— С одной стороны, Тихомир её и правда отдал из своей семьи в другую. Но так теперь там Забава будет. Чего стоишь, иди давай к Нечаю, — прикрикнул Велислав на Забаву.

Та едва дышала от творившейся вокруг неразберихи. Кузнец вышел к ней навстречу и потянул за собой, оглядываясь на Бажену. Совсем он запутался... Сказал при всех, что Забава люба ему, как оно и было на самом деле. Но и жена ему оказалась не безразлична. В серых глазах девы он видел стальной блеск решимости. Кто ж мог подумать, что внутри неё бушует такой огонь...

— А тебя разве Змей примет? Иди к родителям дочка... Снова жребий тянуть будем... — вздохнул Велислав.

— Примет, — уверенно сказала девица.

Староста поджал губы и посмотрел на Нечая, уводящего плачущую Забаву.

— Нет! Дочь не отдам! — взвился гончар.

— Она стала взрослой, пройдя обряды перед свадьбой. Может сама за себя слово держать, Тихомир, — сказала своё слово Ведара, — И ты мог её забрать, когда она помощи просила... Так что некого винить.

Убитый горем отец замер, выпучив глаза на ведунью. Бажена повернулась к старухе и сказала:

— Я же не говорила...

— А я и без ваших рассказов много чего ведаю, коли ещё не поняли. Идём ко мне в избу, милая. Всё, можно расходиться!

Жители деревни медленно стали покидать место схода. Богдана всё голосила, обливаясь слезами, Тихомир остался стоять на месте, как вкопанный... Нечай повёл к себе новую жену, а навстречу им уже вышел злой как бес Вторак, в кузню к которому Милослава поспешила раньше, чем закончился сход. Кузнец не успел даже обмыться холодной водой из бочки, когда жена прибежала, чтоб рассказать страшные вести, был раскрасневшийся и потный от жара.

— Я тебя знать не знаю! И жену твою новую тоже! Не сын ты мне отныне! — вскричал кузнец, — и в кузню больше носа чтоб не показывал, ищи себе другое ремесло, или другую деревню!

Милослава попыталась успокоить разгневанного мужа, который уже уходил от молодых куда подальше.

— Что же мы наделали, — опять запричитала Забава, а Нечай выдохнул с рычанием.