Измена. Наследник для дракона

Непонимающе смотрю на матушку, в ушах шумит. Её тонкие губы двигаются, а поток слов будто летит сквозь меня, не проникая в сознание. Механически поглаживаю мягкие волосики Ленарда. Медленно закрываю глаза, открываю их снова.

— Вот, полюбуйся! — передо мной на стол шлёпается плотный жёлтый пергамент.

Вздрагиваю от неожиданности. Задерживаюсь взглядом на мужчине. Широкоплечий, статный, величественный. Одно слово — дракон. Роланд не изменился с нашей последней встречи. Разве что жёсткости во взгляде добавилось.

Мне не по себе. Такое чувство, что он тоже меня видит. Бред какой-то. Просто нервы.

Смещаю взгляд на хрупкую девичью фигурку с ним рядом. На чёрно-белой картинке не разобрать цвет волос, но мне почему-то кажется, что она светленькая, как я. Едва ли достаёт ему макушкой до плеча. Взгляд испуганный. Рукой цепляется за локоть Роланда.

Смотрю на них, и это так странно — видеть рядом с ним другую. Уголок моего рта непроизвольно дёргается:

— Не на Амаре, — вырывается у меня.

— Пфф! Конечно, не на рыжей! — всплескивает руками матушка и поднимает глаза к потолку. — Я тебе сразу сказала, что она тебе не соперница! На таких, как она, не женятся! Их только пользуют!

Матушка останавливается у меня за спиной и кладёт руки мне на плечи:

— Эта девочка совсем другое, — проговаривает подозрительно мягко, поглаживая меня. — Племянница лорда Корфаса, начальника полиции. Сразу видно воспитание и породу. За ней влиятельный род. Такой союз просто так уже не сломаешь.

— Так свадьба, наверное, уже состоялась? — хмурюсь я. — Сюда газеты и почта приходят с опозданием, уже, наверняка, куча времени прошла…

— Эта газета месячной давности с их помолвки, — терпеливо проговаривает мать. — Самая свежая, что я нашла у миссис Пруф.

— Зачем тебя вообще к ней понесло?

Не знала бы ни о чём, и дальше спала бы спокойно. А теперь будто рану разбередили в груди. Потому что не остыло. Ничего не остыло.

И эта новость будто нож в сердце. Но сворачивать с пути я не стану. Просто… не ожидала, что Роланд когда-нибудь женится.

А почему бы и нет? Полтора года прошло, срок немаленький. Он глава древнего рода, ему нужны наследники, он подчёркивал это не раз. К тому же в высших политических кругах больше доверия семейным людям. Так было всегда.

Выходит, всё ожидаемо. Для всех, только не для меня.

— Зачем понесло? — ворчит матушка, забирая у меня с рук наевшегося Ленарда. — А потому что эта шельма подозрительная начал тебе пенять на браслет. Дескать, не забудь надеть! Особенно завтра! С чего бы именно завтра, подумала я? Вот, теперь знаем — с чего! Суетится, плут этакий, что птичка снова упорхнёт и оставит с носом! Сейчас, когда всё у него с тобой на мази!

— Причём тут Шэлдон, мама? — вздыхаю устало и провожу рукой по верху лба. — Ты так говоришь, будто это он виноват, что Роланд женится. Но ведь это не так! Если он хочет жениться — пусть! Это его право и его решение!

— Которое он принял, думая, что ты мертва! — матушка опускает хныкающего Ленарда в манеж, затем поворачивается ко мне. — Это уже не шутки, Софи. Побегали, и хватит, ведь правда? Мы ведь так это не оставим, мы…

— Мы пожелаем им семейного счастья и благополучия, — проговариваю чужим голосом, а у самой ком стоит в горле, а в груди печёт. — Лорду Эварру и его молодой жене. Мысленно, разумеется. И будем жить своей жизнью. А он — своей. Как и делали всё это время.

Матушка смотрит на меня нечитаемым взглядом:

— Софи, доченька, — начинает ласково, будто с непутёвым ребёнком разговаривает. — Это уже не игрушки. Если лорд Эварр женится, это конец для тебя и Ленарда. О себе не думаешь — подумай о сыне! Неужели, та глупая обидка стоит того, чтобы забрать у нашего мальчика имя, титул, деньги, лишить родного отца?

Не верю, что слышу это. Вскакиваю со стула. Сжимаю кулаки:

— А то, что этот самый отец собирался лишить Ленарда матери — это тебя ничуть не смущает, да? — спрашиваю потрясённо. — Он у нас хороший! Всегда! А у меня просто глупая обидка?!

— Милая, я не то имела в виду, просто времени прошло достаточно, пора и честь знать, иначе потеряешь всё! Не хочешь сама, позволь, я напишу лорду Эварру. Отправим срочной почтой с ближайшим паромом, или лучше почтовым голубем, пожалуй, так даже быстрее, ведь паром только утром!

Матушка будто сама с собой разговаривает и сама себе кивает, соглашаясь.

— Поверить не могу! — хватаюсь за голову. — Нет! Слышишь меня?! Мой ответ нет! Мы не будем ничего никому писать! О чём ты, вообще? У нас всё хорошо! Скоро переберёмся на материк, и будут тебе твои театры и яблоки! Только угомонись, прошу!

Складываю руки на груди в молящем жесте.

— Причём тут яблоки, глупенькая? — тихо проговаривает матушка, рассматривая меня со снисходительной жалостью. — Я хочу твою жизнь спасти, твою и Ленарда, дурочка ты моя неразумная!

В один большой шаг оказываюсь рядом с ней. Хватаю её за запястье, склоняюсь к её лицу и шепчу горячо: