Изменить будущее (СИ)

Дочитав все папки до конца, Пётр Иванович посмотрел на стопку листов с выписками и закрыл лицо руками.

– А дела-то совсем дрянные, – прошептал он и набрал телефон начальника СВР.

– Слушаю, Пётр Иванович…

– Надо поболтать, Юра.

Встречи руководства ГРУ и СВР проходили часто и звонки между ними редкостью не слыли, потому Ивашутин не "шифровался".

– Смогу только в обед. Напряжённый день… Может пообедаем у меня?

– Отлично. У тебя во сколько обед?

– В тринадцать.

– В тринадцать я у тебя, накрывай поляну, – деланно пошутил начальник ГРУ. На самом деле ему было ох, как не до шуток…

* * *

– … и дело Рашидовское инициированно Андроповым только с целью посеять рознь и разрушить связи СССР.

Ивашутин откинулся в кресле и поднял глаза на начальника СВР. До этого он то хмурился, рассказывая и зачитывая свои записи, то стыдливо смотрел в пол, то в сторону. Он, чекист с тридцатилетним стажем, командир СМЕРШа и контрразведки НКВД и КГБ, не мог смотреть собеседнику прямо в глаза, словно это лично он подвёл страну к краху.

Хотя, доля его вины безусловно имелась. Ведь это же он проглядел врагов народа и Советского государства и позволил под видом международных центров и институтов пропагандировать и навязывать чуждый образ экономических и межличностных отношений. Один только "подотдел информации" Международного отдела ЦК КПСС при Институтае мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) АН СССР, сотрудниками которого стали: Арбатов, Бовин (будущий ведущий "Международной панорамы" и посол в Израиле), Шахназаров и Загладин (будущие помощники Горбачёва), Богомолов (будущий директор Института экономики мировой социалистической системы АН СССР), Бурлацкий (будущий главред "Литературной газеты").

О том, кем станут вышеперечисленные лица, Ивашутин, конечно, не знал, но то на какую линию "партии и правительства" выворачивают данные советники, он понял.

Этот "мозговой центр" по ползучей подготовке смены курса в прозападную сторону, по недопущению перевода внутренней и внешней политики на национальные рельсы в 1984 году уже разогнался, как паровоз с горы.

Мало того, КГБ негласно поддерживало ярых антисоветчиков-десидентов и высылало действительно конструктивных государственников, искренне радеющих за державу и протестующих против единения с западом.

– Ты помнишь, Юра, как нам поплохело после двадцатого съезда? – Спросил Ивашутин. – Как мы разосрались с Китаем и что мы имеем с ним сейчас?

– Я был там, я знаю, – спокойно ответил Дроздов.

Он несколько спокойней переживал разговор. Ивашутин же, на его взгляд, излишне горячился. Юрий Иванович тоже даром времени не терял и собрал похожее досье, но, как говориться, "по низам". Он поднял папки "коминтерна", и ему сразу всё с стало ясно.

Подрывная роль Куусенена, для того, кто понимал, что это не заигрывание с "западом", а реальная работа на подрыв социалистического строя и социалистического лагеря, становилась видна с первых страниц досье. Ведь, как говориться: "По делам узнаешь их". Или, как там правильно?

– Надо думать, как не допустить избрания Горбачёва генсеком, – сказал Юрий Иванович.

– По-твоему, кто кандидат вместо него? – Спросил Пётр Иванович.

– Не, по-моему, а по-Брежневски ещё… Романов. Его опустили, конечно, мнимой разбитой вазой и свадьбой дочери в Таврическом, но товарищи уже во всём разобрались и пленум должен пройти в его пользу.

– Согласен. Я прокачал политбюро… Юра и "фин" постарались и ввели своих и относительно лояльных… По большому счёту, только Кунаев, Щербицкий и сам Романов будут против Горбачёва. Но это если они вообще попадут на политбюро. Их банально могут не оповестить о смерти Черненко вовремя.

– Ну с этим-то сейчас проще, – усмехнулся Дроздов.

– Это только так кажется, что проще. Как их держать рядом? Сообщить о дате смерти заранее?! – Ивашутин усмехнулся. – Да и расслабленные они… Романов… Ему гарантировали, что именно его изберут следующим. И он верит…

– Надо сообщить ему, что дни Черненко сочтены, что он умирает, и отойти может в любой момент, а Горбачёва прочат на генсека.

– И кто это скажет? – Спросил Пётр Иванович.

– Романов сейчас обложен, как медведь в берлоге. И советниками, что в уши дуют, и лжеврачами, и нашими ребятами, контролирующими каждый его вздох и чих. Если рядом проявимся я, или вы дело рухнет. Я вообще подозреваю, что смерть Черненко может наступить в любое, удобное "им" время.

– Есть кандидатуры? Мои ребята все на контроле у контрразведки комитета…

Ивашутин посмотрел пристально на Дроздова и спросил:

– Мы думаем об одном и том же человеке?

Начальник СВР вздохнул.

– Думаем то думаем, но есть большая-большая сложность. Он в матрице, и как его оттуда выколупать, я не знаю. Я не знаю, что с ним произойдёт, если мы станем использовать его не по назначению. И если он отклониться от плана, Марина это узнает сразу. Есть реперные точки, которые он пройти обязан.

– Так выдёргивайте его прямо сейчас…