Изменить будущее (СИ)

– Юрий Иванович, даже не извиняюсь… Работа у нас такая. Да и ребята не тебя вели, а его. И не слушали тебя без него. Я категорически запретил.

– Так что же ты понял? – Прервал молчание собеседник.

Начальник ГРУ посмотрел на начальника СВР, явно вспоминая мысль.

– Ах, да… Что я понял? Я понял, что он видел сны и раньше. Ещё до вашей обработки. Он же у вас проходит, как я понимаю, по программе "Д"?

Иваныч вздохнул. Ивашутин махнул на него рукой.

– Ой да не надо! А то мы наших ребят не прогоняли через вашу Марину…

– Почему вы так подумали?

– Да потому! Он точно идёт к намеченной цели. И цель его не материальная, а физическая. Вернее – психофизическая. Его цель был ваш институт, вот что я тебе скажу… Он как-то узнал, ещё будучи пацаном, что такие эксперименты идут и узнал, где они идут. Он ведь к нам не пошёл, хоть мы его и звали, а пошёл к тебе. Это ты у нас "экспериментатор"… Из, хрен знает кого, агентуру лепишь.

Юрий Иванович чуть не обиделся, но передумал. Ивашутин был отчасти прав, но так как он не был настоящим разведчиком, то не понимал психологических особенностей и мотивировки разведчиков нелегалов и объяснять ему нюансы этой работы было бесполезно.

– Давайте ближе к делу, – предложил Юрий Иванович.

– А я говорю, – обрадовался Пётр Иванович. – Давай.

* * *

Элли встречала меня в аэропорту. Эта паршивка прилетела не предупредив. Адрес я не скрывал, и она завалилась в дом "моей матери", как новогодний снег. Стоял канун Рождества, аэропорт, соответственно украшенный, отражался в глазах Элли праздником.

– Ах ты проказница! – Сказал я, грозя ей пальцем. – Ты ломаешь Британские устои. Разве принято в лучших домах Лондона и Парижа, приличной девушке бросаться сломя голову за тридевять земель.

Элли захлопала глазами, не разобравшись в моих метафорах, потом ткнула меня кулачком в живот.

– Ну тебя, умник. Где ты видишь здесь Парижскую девушку?

Она прильнула ко мне своим хрупким тельцем и повисла на шее.

– Э-э-э… – Сказал я. – Меня сейчас арестуют за порнографию. Я же в коротких шортах.

Она скользнула одной рукой между нами, и я вынужден был прижаться к ней ещё ближе, чтобы не осрамиться. Так и стояли обнявшись, пока я не "придушил" свои рецепторы.

Декабрь в Мельбурне один из самых жарких месяцев в году, и мы целыми днями пропадали на пляже Алтона, установив там палатку. Вода в Тасмановом море особо тёплой никогда не бывает и мы спасались в нём от жары плавая в маске с трубкой и ластах. Мы вступили в "клуб любителей рыбной ловли" и охотились с острогами на небольших местных рыбешек.

– Отличная у тебя маман, – как-то сказала Элли. – С ней удивительно легко. И вы с ней… совсем по-дружески. Мои предки не такие. Столько шума устроили, когда я уезжала.

– Да, Джессика современная. У нас в Австралии немного попроще. Родители не так сильно опекают детей. Мы с парнями уходили в разведку уже с двенадцати лет. У нас тут места… В основном все живут у моря, а чуть дальше от побережья места дикие. И сухие.

– Мне тут нравится, – сказала Элли.

– Оставайся, – сказал я.

– Да ну тебя, – ответила девушка. – Папа открутит тебе голову. Мне ещё колледж заканчивать.

– И папа сказал, что если… – она прошептала, – если любит, сам приедет в Англию.

Она побагровела от стыда. Любит не любит… Мы на эти темы не говорили. Не принято было у молодёжи в Англии.

– Он прав, конечно, в какой-то степени. И я приеду к нему. Обязательно. Вот сейчас нагуляем ребёночка… И приеду.

– Дурак! Дурак! Дурак! – Закричала она и бросилась в воду.

Я побежал за ней. Течения тут не предсказуемые. Только ты приноровился, пошёл отлив, и течение ускорилось. В основном от берега.

– Элли! – Крикнул я. – Стой!

Я догнал её у воды. Отлив ушёл и оголил песчаный берег.

– Стой, дурёха. Ты когда заканчиваешь колледж? – Спросил я.

– Летом, – сказала она.

– У нас уже лето, – сказал я, дурашливо покачивая головой.

– Ну, это… – Она заморгала ресницами. – В июне.

* * *

– Вот что, Евграфыч, ты мне не вы… не выёкбывайся, а ПТП по "фину" выдай…Ну и что что это шестьдесят четвёртый год…Тем более… Вы тогда всё писали в четыре руки…Период? Евграфыч, я же тебе всё прописал в запросе… И подпись и печать, млять, личную поставил. Я ж когда сам приду… Ты какого года рождения? Ноль пятого? Всё, млять, иду к тебе в подвал. Жди. Я моложе. Да, и всё со словами: "конвергенция", "сближение".

* * *

Ивашутин поднял своих контрразведчиков по теме "фина" – Куусинена Отто Вильгельмовича, но ещё не знал, что "фин" имел иной псевдоним и в совершенно иных кругах.

Через сутки у Петра Ивановича на столе лежало несколько досье.

Ивашутин пролистал две трети первой папки, на обложке которой значилось слово "Сближение", и вдруг увидел следующее высказывание Куусинена:

"… сближение крупного и мощного субъекта со странами запада невозможно. Необходимо целенаправленно ослабить государство в глазах "партнёров", для чего желательно раздробить СССР минимум на десять частей. Автономизация необходима ещё и для того, чтобы сбросить, тянущий на восток балласт азиатских республик, отягощённый коррупцией и семейно-тейповыми отношениями".