Изменить судьбу 2

- Я тебе дам «моей»! – Татьяна замахнулась на меня.

- Прости-прости -прости, не подумав ляпнул, - зачастил я, прикрывая голову. Саша сквозь слёзы улыбнулась.

- Ладно, давайте собирать тряпки. Помочь вам?

- Помойся иди, смердит от тебя.

Спустя примерно час, во время моего традиционного вечернего чая в дверь постучали.

- Войдите… - дверь открылась и вошла Татьяна.

- Тань, садись чай пить. У меня №36.

- Давай… - Татьяна уселась и взяла чашку.

- О чём вы с Васей говорили? Ты, Слава, пойми, мне надо знать, к чему готовиться. У меня ребёнок.

- Я просто вежливо попросил его оставить вас в покое. А ещё попросил его вас прописать. Вам-же возвращаться некуда, как я понимаю. А Сашке в школу надо через неделю всего. Не знаю, чем это закончится, но я был очень убедителен. Наверное.

- Славка, тебе-бы всё хохмить. А у меня опоры под ногами нет. Не знаю, к чему готовиться.

- Тань, не бойся, в беде я вас не брошу. Правда. Если Вася, муж твой, - Таня при этих словах поморщилась, - сделает, как я сказал, то всё будет хорошо. Если нет – я что-нибудь придумаю. А ты подумала относительно репетиторства?

- Слав, если всё обойдётся, я с тобой бесплатно заниматься буду. А если нет, то и загадывать нечего. Надо сначала с будущим определиться. На ноги встать. А с чего это ты вдруг решил заботу проявить? – спросила Татьяна подозрительно.

- Ну, Тань, «Мы навсегда в ответе за тех, кого мы» ну, дальше ты знаешь, - ответил я цитатой из Экзюпери.

- Значит, в твоей интерпретации, я – старая лиса, а ты – маленький принц? Там есть и другие слова: «Когда даёшь себя приручить, потом случается и плакать.»

Глава 10

10.

- Привет, старик, чем занят? – Эдик прошёл в комнату после моего приглашения. Была суббота, и я только-что закончил письма Светке и родителям.

- Да ничем особенным, - сказал я, заклеивая конверты, - а что, предложения есть?

- Есть. Девки в гости зовут, а я один не хочу. Пойдёшь?

- И что, много девок?

- На тебя хватит.

- Я только к красивым хожу. Это принципиальная позиция.

- Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки, – выдал Эдик известную философскую сентенцию.

- А там бухать надо будет? Я, так-то не очень по бухлу.

- Ну, связывать и заливать никто не будет. Сколько выпьешь, столько и ладно.

- Форма одежды? У меня ничего особенного нет.

- Старик, твои шмотки здесь мало кого интересуют. Главное – личное присутствие, и личное обаяние. И отсутствие неприятных запахов.

- Понятно. Что-то с собой брать?

- В магазин по дороге зайдём. Деньги есть?

- Всегда!

- Тогда в путь!

- Только зайдём, письма отправим.

- Эдик, а много-ли девок? Я прикладном плане, сколько и чего брать? – спросил я, когда мы, отправив письма, пошли в сторону продуктового.

- Да не особенно много. Пятеро, – я аж остановился, - не ссы, старик, трудности закаляют характер.

- Ты меня сейчас не обрадовал. А что они пьют?

- Её, родимую.

- Блин! Ну, на семерых надо литра три брать…

- Слабак! Одна Нина Михална литр съест с милой улыбкой, а потом ещё пьяных девок будет по кроватям растаскивать. Но ты прав, берём три литра. У них там тоже есть.

- Чёт мне вдруг так домой захотелось…

- Старик, смотри на мир с оптимизмом.

- Мальчишки пришли!.. – крикнула куда-то внутрь квартиры высокая и крупная женщина, которую, несмотря на её габариты, как-то не тянуло назвать бабой, - привет, Эдик!

- Здравствуй, Михална! Дай за титьку подержаться!

- Да что вам всем мои титьки-то дались! Вон растянули уже чуть не до пояса! С товарищем лучше познакомь.

- Михална, это Слава. Слава, это Михална.

- Здравствуйте, Михална, это водка, - сказал я, подавая женщине позвякивающую сумку, - водка, это Михална.

- Меня с водкой знакомить не нужно. Мы с ней давно друг друга знаем, и взаимоотношения у нас близкие. Проходи, Слава, иди, с девочками знакомься.

Против ожидания, в комнате оказалось не четыре, а пять «девочек» разных возрастов, комплекций и, как-бы это сказать… степени потрёпанности жизнью, наверное. Две «девочки» глубоко за тридцать, с остатками былой красоты на лицах, и уже подрастерявшими стройность телами. И ещё три «девочки», грубо от двадцати до тридцати, вполне симпатичные, разной степени фактурности, но вполне годные к употреблению. И среди них была Ольга…

В той жизни я был женат дважды. И в первый раз женой моей стала именно она, Ольга. Мы познакомились уже в девяностых, после развала Союза. Она была родом с Белоруссии, и ей нужно было российское гражданство. Познакомились мы с ней в самолёте, когда я летел в N-ск из отпуска, а она летела на вахту, и наши места в самолёте оказались рядом. Работала она поваром на одной из многочисленных буровых.