Изменник

Джейсен опустил голову.

— Я… не знаю. Наверно, я бы… — «сорвался», закончил он мысленно. Он не мог сказать этого вслух. Ведь он действительно сорвался. В пропасть, которая глубже и страшнее, чем смерть.

— Так, значит, благодаря этому ты не лишился жизни, а?

— Да. Наверно. Но то, куда ты меня привел… в смысле, куда эта телепатическая проекция привела…

— Она, я — какая разница. — Анакин махнул рукой. — Мелкие различия не в счет.

— Но там… внутри чудовища, — едкая кислота ожгла Джейсену горло.

— Ты спас девушку, разве нет?

— Ну да, спас. Несомненно, спас, — Джейсен закашлялся, воспоминания отбили охоту говорить. — А остальных…

В чреве чудовища были другие: много народу, пятьдесят, а то и больше, человек. Они заградили выходы из тоннелей-пищеводов всего лишь через мгновение после того, как Джейсен освободил девушку. И ни один из них не был рад. Неукротимая Сила бурлила черными волнами, и Джейсен сумел превратить свои руки в инструмент, способный разжать мертвую хватку рта-присоски. При помощи Силы он чувствовал каждую клеточку тела девушки, так же как и ее ужас, надежду и боль на участках обожженной кожи; и при помощи же Силы он без труда подхватил ее и усадил на край емкости. Одним легким прыжком Сила подняла и его, потом Джейсен просто взял девушку на руки и прыгнул в тоннель-пищевод, из которого пришел сам.

Ее одежда висела лохмотьями, покрасневшая кожа воспалилась, покрылась сукровицей, все еще сжигаемая медленным огнем пищеварительных кислот; Джейсен быстро сорвал с нее остатки одежды и натянул на девушку свою кожу-тунику. «Все хорошо. У тебя все будет хорошо», сказал он. «Кожа-туника исцелит тебя». Одежда не только впитает и нейтрализует остатки кислот, но и употребит отмершие ткани ожогов — тем самым, возможно, предохранив раны от серьезной инфекции, или даже гангрены.

Конечно, об этом он умолчал; несмотря на темный вихрь, охвативший его, он не был настолько жесток, чтобы сказать девушке — после всего, что она перенесла — что ее новая одежда уже принялась поедать ее плоть. И как раз тогда, когда он остался в одной повязке на бедрах, он поднял взгляд и увидел остальных. Жители чудовищной пещеры, пятьдесят или около того. У некоторых были бластеры. Стволы некоторых бластеров были направлены на него.

— Это было так… так мерзко. Я был не в силах поверить, — Джейсен тряхнул головой. — Я не хотел этому верить.

Анакин терпеливо ждал.

— Хуже, чем Бригады мира. Хуже, чем все, что могло прийти мне на ум, — не желая этих воспоминаний, Джейсен зажмурился. — Они там жили.

Пещерообразное чудовище было запасливым: если его телепатическая ловушка приманивала больше животных, чем ему требовалось для еды, жертвы могли жить внутри достаточно долгое время. Влага, постоянно сочившаяся со «сталактитов», на самом деле представляла собой нутряной запас питательных веществ, что-то подобное человеческим жирам и гликогенам, и была предназначена для питания обитателей многочисленных зобов. Пещерообразное чудовище весьма экономно использовало отходы жизнедеятельности, извлекая из экскрементов питательные вещества, а из мочи — воду. А температура тел жертв помогала регулировать собственную температуру пещерообразного чудовища. Когда ему требовалась очередная подпитка, оно сжимало зоб, вынуждая жертвы перебираться поближе к ртам-присоскам.

— По большей части это были обитатели нижних уровней, пропустившие эвакуацию… но были среди них и рабы, сбежавшие с корабля-сеятеля. Йуужань-вонги знают об этих хищниках и не трогают их; я не удивлюсь, если окажется, что это были образцы оригинального вида, от которого были выведены «летающие миры» — как тот, на котором тебя… который был у Миркра.

Джейсен закашлялся, почему-то смутившись.

— Прости.

— Ничего, Джейс. — Анакин тепло и непринужденно улыбнулся. — Не беспокойся. Я не из чувствительных.

Джейсен кивнул.

— Зато, пожалуй, я из таких.

— Тоже не новость. Продолжай.

Джейсен невесело вздохнул, но гнев уже начал одолевать его снова.

— И так вышло, что лучшего укрытия от йуужань-вонгских патрулей и быть не могло. Чудовище прятало их, давало место, еду и воду — иногда оно приманивало животных, которых можно было убить и съесть, или беженца с запасом протеиновых брикетов или еще чего-нибудь. Проблема была только одна. Время от времени оно чувствовало голод. Иногда находилось одно или два животных, которых можно было протолкнуть в рот-присоску, — Джейсен сглотнул и посмотрел на потолок. Сквозь пролом, оставшийся после гигантского брезент-корня, свешивались сверкающие зеленые полосы мха. — А иногда, — голос его вдруг стал глухим, хриплым от ярости. — Иногда не находилось.

Анакин серьезно кивнул.

— Девушка.