Изнанка

Алёна встрепенулась, когда боль в груди стала какой-то испепеляющей. Она видела, как Николай подходит к Свете, как привлекает её к себе, целует. И в это мгновение что-то щёлкнуло внутри. Одно дело знать, что происходит, другое — видеть всё собственными глазами.

Они ушли, так и не заметив того, как Алёна льнёт к витрине, прячась, но одновременно жаждая того, чтобы её заметили. Чтобы этот жуткий спектакль наконец закончился, и актёры перестали играть свои гнусные роли. Но ничего не исчезло. Они уходили куда-то, держась за руки и смеясь над чем-то, а у Алёны в груди разрасталась дыра, залатать которую было совсем не в её силах. И с этим она тоже ничего не смогла поделать.

— Алло, Никит?

— Да. Слушаю, Алён.

Больше всего она боялась, что он сходу скажет что-то с сарказмом. Вроде: «Ага, всё же позвонила». Но он просто ответил, и Алёна испытала облегчение.

— Как дела? — зачем-то задала идиотский вопрос.

— Нормально. На новом месте обживаюсь. В гости хочешь?

В вопросе тоже не слышалось никакого подтекста, но даже если бы он там был, Алёна бы с удовольствием вновь вступила в игру, какую когда-то затеял Никита. Лишь бы только отвлечься и не думать о том, что настолько выжигает душу.

— Пока нет.

— Пока?

— Ага. Это означает, что на данный момент мне не до того.

— Понятно.

Он замолчал, и Алёна закусила губу. До боли, чтобы или отрезвиться ею или — решиться на то, что хотела сказать Никите. И что так боялась произнести.

— Никит?

— М?

— У тебя как вообще со временем сейчас?

— Подъехать куда-то надо? Адрес говори, я запишу.

Хороший мальчик. Или не мальчик вовсе, а настоящий мужчина? Скорее второе.

— Нет, я вообще о времени у тебя спрашиваю. Взять отпуск сможешь на недельку?

Она произнесла эти слова и сжала сотовый до боли в костяшках пальцев. Так не хотелось сейчас услышать, что он занят. Невозможно было даже представить, что Никита станет отбрехиваться от неё, словно она ему опостылела настолько, что нет сил продолжать беседу. Почему-то вдруг этот разговор стал очень важным. Тем, который давал силы сделать новый вдох.

— Смогу. Только не говори, что ты передумала и хочешь со мной куда-то скататься.

— Почему не говорить? Моё место уже кто-то занял?

На последних словах голос нервно дрогнул. И хоть Алёна попыталась внести в него насмешливые нотки — вышло откровенно паршиво. И сама застыла, ожидая ответа.

— Круто звучит.

— Ты про моё место?

— Да.

— Я серьёзно, Никит. Увезёшь меня куда-нибудь?

И снова замерла. Господи, что она творит? Ему чуть за двадцать. Ей — почти сорок. А она как девочка-переросток спрашивает: «Увезёшь меня куда-нибудь?». Практически, и целуй меня везде, мне на пенсию уже.

Алёна едва удержалась от того, чтобы не отключить сотовый и вырубить его вообще ко всем чертям. Зачем она вообще ему позвонила? Зачем она собирается попытаться сломать жизнь парню, который ещё пороха не нюхал толком? Ведь собирается же, раз готова на отчаянный шаг…

— Увезу. Чемодан собирай, через пару часов заеду.

Он произнёс эти слова как приговор. Вот только понять бы — себе или ей? Говорил чётко и уверенно, как впрочем и было всегда, когда пытался донести до неё очевидные вещи. Которые она совершенно не желала слушать. Но сейчас Алёне так нужно было побыть хоть немного слабой, что она без зазрения совести вручила себя тому, кто был отчаянно в неё влюблён. И думать о последствиях в этот момент совсем не хотелось.

— Окей. Буду готова.

Она отключила связь, чтобы не передумать и не сказать Никитке, что она самая большая дурында на свете, которая сейчас очень нуждается в его тепле. В том, чтобы он действительно увёз её куда-подальше и спрятал на краю света. Ведь признаться в этом означало проиграть.

Он без лишних слов взял её чемодан, уложил в багажник и поинтересовался не забыла ли она загранпаспорт. Больше не спросил ни о чём. Ни почему Алёна вдруг решилась на эту поездку, ни о каких-то бытовых вопросах.

— Брать пришлось горящую путёвку. Звезды всего четыре. Нормально?

— Нормально.

Всё, о чём они переговорили перед тем, как ехать в аэропорт, уложилось в несколько слов. Чёрт побери, она даже не знала, куда её везут. Докатилась на старости лет.

Алёна поджала губы, бросая на Никитку быстрый взгляд. Напряжён, даже чрезмерно. Оно и понятно. Она попыталась встать на его место, и поняла, что парень явно не в своей тарелке. Когда тебе чуть не посреди ночи звонит взрослая тётка, которую ты через два часа увозишь хер знает куда на неделю, тут даже самый спокойный человек озадачится.

Но Никита молчал и ни о чём не спрашивал. Лишь крепко сжимал руль сильными длинными пальцами, при взгляде на которые Алёна сглотнула. Она даже представила эти самые пальцы на своём теле, и снова сглотнула, поспешно отводя глаза.

Раньше бы ей это показалось извращением. Но не после того, что узнала о Свете и Николае. Не то чтобы хотелось сделать что-то назло им… Совсем нет. Просто сейчас был повод дать себе зелёный свет в тех мыслях, которые раньше казались преступными.

— Ты меня даже ни о чём не спросишь? — всё же задала вопрос, когда выехали на западный скоростной.