Изнанка счастья

– Да, сейчас все организуем, Юрка… – подскочив со стула, засуетилась Марсель. – Ты с чем котлетки будешь? С картошкой или с овощами?

– И с тем, и с другим, и побольше.

– Поняла…

Пока Юрка ел, они смотрели на него с двух сторон и не замечали глупого умиления на своих лицах. Любовались. Да и было чем любоваться, если уж говорить по справедливости… Красивый из Юрки образовался мужик, обаятельный. Из глаз веселый интеллект так и брызжет, образуя энергию особой улыбчивой притягательности, и даже без помощи хамоватой брутальности обошлось, такой нынче модной… Конечно, всякий ребенок для родителей лучше других бывает, это понятно. Кто-то улыбчивым интеллектом любуется, кто-то суровой брутальностью. Было бы чем любоваться, и ладно. Много ли родительскому глазу нужно?

Юрка сыто вздохнул, отодвинул от себя пустую тарелку. Потом отвалился на спинку стула, нежно побарабанил пальцами по животу:

– Ну вот. Теперь и поговорить можно. Спасибо, мам.

– А ты, стало быть, не просто так пришел, да? – осторожно спросил Леня. – Стало быть, поговорить о чем-то хочешь?

– Ну да… – согласно кивнул Юрка. – Вернее, посоветоваться хочу…

– Ну давай советуйся, чего зря время терять!

– Тогда советуюсь. Как вы думаете, жениться мне на Ленке или подождать еще?

– Опа, приехали… – удивленно вскинул вверх брови Леня. – Ну, ты даешь… А я только что хвалит тебя – вроде как смелый ты, умеешь самостоятельные решения принимать… Зря хвалил, выходит?

– Да погоди, Лень… – сердито махнула рукой в его сторону Марсель. – Я, например, ничего плохого в том не вижу, что Юрка в этом вопросе с нами советуется. Чего ты сразу на него накинулся?

– Да потому что стыдно взрослому мужику спрашивать разрешения у мамки с папкой, жениться или нет. Сам должен знать и ни у кого разрешения не спрашивать.

– Так он и не спрашивает разрешения! Он совета спрашивает! Есть разница, Лень?!

– Так, дорогие мои, тихо, не ссорьтесь… – выставил вперед ладони Юрка. – Я понимаю, конечно, что вы сейчас не бранитесь, а тешитесь, но давайте не так яростно тешиться и браниться, хорошо? Тем более я действительно сам в состоянии принять любое решение. Просто хотелось узнать, как вы в принципе к этому вопросу относитесь. Но если не хотите, то и не надо.

– Да мы хотим, Юрка, хотим… – сердито упреждающе глянула на мужа Марсель. – Ты просто неправильно задал вопрос, и отец тебя не понял.

– Да? А как его надо было задать?

– Не знаю… Например, как вы относитесь к моей девушке, с которой я уже три года живу в гражданском браке? Вы ведь три года с Леной живете, я не ошибаюсь?

– Нет, мам, не ошибаешься.

– Да ну, ерунда… – снова сердито пробурчал Леня. – Какая ему в принципе должна быть разница, плохо или хорошо мы к ней относимся? Если три года вместе живут, это уже говорит о чем-то, правда? Тем более с первого класса за ручку ходили, и потом – неразлейвода… Не хочет же он заявить после всего этого, что сомневается в своих чувствах к Лене?

– Он не сомневается, Лень, – ответила за Юрку Марсель, глянув на него быстро. – Тут дело не в сомнениях вовсе. Просто, понимаешь… Как бы это сказать… Слишком уж все гладко и правильно у них в отношениях… И Юрку это пугает… Я правильно поняла, да? – снова глянула она в лицо Юрке.

– Ну, в общем… Да, где-то так и есть… – задумчиво подтвердил Юрка. – И не то чтобы пугает, а настораживает. Когда все гладко, сладко и вкусно, то иногда вдруг очень хочется, чтобы было занозисто и слегка отдавало горечью. Чтобы была возможность идти обратным путем – от горького к сладкому.

– Ну, наворотил, сам не понимаешь чего! – сердито усмехнулся Леня. – И в самом деле, не ожидал от тебя… За советом пришел, надо же! Какой тут может быть совет? Есть только один совет! Если любишь – женись! А не любишь – не женись, иди на поиски дополнительных горьких пилюль, может, они тебя от глупости вылечат! Да только, боюсь, поздно будет…

– Да погоди, Лень! – снова сердито глянула на мужа Марсель. – Чего ты так разгорячился, в самом деле? Не просто же так Юрка советоваться пришел! Мне кажется, тут дело в чем-то другом, а вовсе не в советах.

Подумав, она вдруг подняла на Юрку глаза, спросила осторожно:

– А скажи, Юр… Лена сама заговорила о свадьбе, да? Она хочет за тебя замуж? Хочет, чтобы все было законно, официально и по правилам? Чтобы платье, кольца, большое праздничное застолье?

– Да не то слово, мам… Она не заговорила в одночасье, она давно уже этого требует. Она настаивает, сердится и топает ногой. Вот как папа сейчас, к примеру… Если любишь – женись, и все дела.

– А ты?

– А я не знаю.

– Чего ты не знаешь?

– Да не знаю я, чего я не знаю!

– Очень содержательный ответ, ничего не скажешь… – хмыкнул Леня, отворачиваясь к окну.

– Тогда не женись, Юр, если не знаешь, – медленно произнесла Марсель, покачав головой. – Иначе ты женишься только потому, что Лена на этом настаивала, понимаешь?

– Да я понимаю, мам… Но и Ленку я тоже понимаю. Время идет, ей давно как-то определиться хочется. Ты же знаешь, как она во всем любит четкий порядок и полную определенность.

– Да, знаю.