Изнанка желаний

События, предшествовавшие сну, пронеслись в разуме стадом испуганных антилоп. Смущение и признательность к Вике бурлили во мне. Прямо как склянка, которая вот-вот взорвётся из-за клокочущей химической реакции.

Алина покачала головой, наблюдая за тем, как стремительно я пунцовею, но не отметила её вслух. За это я почти поверила в наличие у неё такта.

С Викой я столкнулась в дверях ванной. Мою сбивчивую благодарность девушка отмела с лучезарной улыбкой, в которую я немедленно влюбилась.

Перед выходом меня вызвонил Владимир и с порога ошарашил новостями:

— Мы раз десять всё перепроверили, но результат не менялся. Сергея кто-то обработал, притом мастерски. Подготовительный этап превращения в марионетку, полный комплект препаратов — и он сохранил разум практически нетронутым!

— А если простыми словами? — спросила я, почувствовав, как по спине пробежал холодок.

— Сергей сохранил способность мыслить и, в сущности, не утратил свободы воли. Но засранец, поработавший с ним, сделал так, что парень мог сотворить что угодно и забыть об этом по щелчку пальцев. Неважно что — если бы чернокнижник приказал ему, то он бы вырезал свою семью, после чего позвонил бы матери, чтобы поинтересоваться её делами. Конечно, к тому времени, как мы закончили с Серым, эффект выветрился, но… — Владимир прокашлялся, — Чтобы убедиться, мы забрались чересчур глубоко. Не думаю, что парень будет в состоянии поддержать осмысленную беседу. Но, как я уже упоминал, он ничего не помнил, так что это неважно.

Во мне всколыхнулась недоверчивая брезгливость. Колдун намекал, что в поисках истины — или, скорее, способа повторить подвиг чернокнижника — они разобрали коллегу на куски. Ничего удивительного, что с ними редко кто имел дело.

— А что с Максимом? — сменила тему я.

— Сложно сказать. Его никто не видел с тех пор, как он ушёл из бара.

— Часто с ним такое?

— Да нет… Но каждый имеет право на частую жизнь, — В интонациях Владимира сквозило сомнение, — Я проверил декокт, который усыпил Алину, на подопытном-неволшебнице. Никакого эффекта. Полный ноль. Даже если Макс выхлебал бы декокт чистоганом, а не в квасе, в худшем случае его бы пронесло.

Я закусила губу.

— Подозрительное исчезновение.

— Я попросил доверенных людей поискать его. То, что он смылся после нападения марионетки и отирался у вас, пока вы сидели за стойкой… Формально предъявить ему нечего.

— А неформально?

— Я побеседую с ним, когда он всплывёт, — заверил меня колдун, — Но я не думаю, что он стоит за нападением. У него бы на такое мозгов не хватило.

Я вспомнила разговор у стойки.

— Не уверена в этом.

— В его теориях куча просчётов, которые лежат на поверхности. Такой человек не сумел бы изобрести снотворный декокт, действующий лишь на вас, или покопаться в мозгах человека, не вызвав у того подозрений.

Ложный след? Может ли быть так, что Владимир настойчиво подсовывал мне Максима и настойчиво же обелял его, чтобы я ухватилась за очкарика? Колдуны не чурались подставлять своих.

Как бы то ни было, Максим временно недоступен. Когда я отыщу предательницу, то вытащу из неё имя сообщника и всё прояснится.

Мечты, мечты,
Где ваша сладость^[3]

?

[3] А. С. Пушкин «Пробуждение».

Глава 34

Сказать, что мы привлекали излишнее внимание, означало изрядно преуменьшить реальное положение дел. Прохожие останавливались, оглядывались на нас — в том числе туристы. Особо смелые подходили, просили сфотографироваться рядом или спрашивали, не бродячие ли мы артисты, которым полагалось развлечь их за небольшую плату.

А всё из-за упрямства Алины. Она отмела идею купить переноску для котов; заявила, что не доверит хлипкой (не предназначено для перевоза демонов!) вещице транспортировку Бехемота. Поводок и ошейник отправились в утиль вслед за клеткой. Тогда-то, раздражённая из-за глупой задержки, я и ляпнула, что миритритке следует накинуть кота себе на шею — так сказать, на манер живой горжетки. Каково же было моё удивление, когда девушка в ответ хмыкнула, взяла котяру за шкирку и посадила на себя.

— Трепыхнёшься — покалечу. И веди себя прилично.

Первое время Бехемот прилежно следовал наставлению и свисал с плеч Алины выделанной шкуркой. Но ему всё-таки приходилось иногда поднимать голову, принюхиваясь к запахам, чтобы указать направление. Его поведение замечали, удивлялись — в особенности когда мы приехали в центр и стали прогуливаться по набережной. Зевак там всегда водилось в избытке, солнце палило нещадно, и бдительность наша притупилась. К счастью, демон не попытался сбежать, однако, разомлевший, начал подмигивать к прохожим, демонстрировать открытую пасть и покачивать головой в такт шагам миритритки.

Я медленно, но верно дурела от жары, мечтая о шортах, мороженом и тени. Что творилось с Алиной, которую дополнительно прогревал меховой воротник, страшно было даже предположить. Увы, кафешки встречали нас с прохладцей. Официанты прозрачно намекали, что в заведениях животные не приветствуются, и без перехода просили совместный снимок. Причём почти никогда у зеркальщицы.