Изумрудный атлас. Огненная летопись

Но Габриэль в беспамятстве лежал на полу, раны, полученные от стража, все-таки сделали свое дело. Быстро осмотрев его и убедившись, что Габриэль дышит, Майкл бросился по лестнице на башню. У него не было никакого плана. Он только знал, что должен быть с Эммой. Взбираясь, он жестоко ругал себя за то, что полез в вулкан. Глупец! Самонадеянный пузырь! Кембриджский водопад ничему его не научил! Вечно он считает себя умнее всех, но это каждый раз оказывается не так, и теперь его сестре придется заплатить за это жизнью! О том, что ему самому предстоит погибнуть, Майкл даже не думал. Главное, он опять подвел Эмму и Кейт.

Шагнув с лестницы на открытый воздух, Майкл нашел Эмму на том же месте, где он ее оставил, неподвижную, глядящую в пустоту. Затем над головой у него раздался пронзительный крик, и, обернувшись, Майкл увидел, как дракониха – лава ручьями лилась с ее крыльев – вырывается из жерла вулкана. Вот она развернулась – огненное создание, жарко пылающее на фоне иссиня-черного неба, – и с грозной, завораживающей медлительностью опустилась на склон горы. Майкл схватил Эмму и поволок ее безжизненное тело по лестнице, но сумел сделать лишь несколько шагов, прежде чем споткнулся, и они кубарем прокатились по ступенькам, неуклюже растянувшись внизу. При падении Майкл в кровь разбил нос, все тело у него было в синяках и ссадинах, он бросился к сестре, беспомощно твердя: «Прости, ой, прости пожалуйста!», но тут всю верхнюю часть башни вдруг смело прочь. Подняв глаза, Майкл увидел, как дракониха разворачивается в воздухе, готовясь к следующему заходу. Он закрыл собой сестру, но дракониха не стала таранить башню; вместо этого она зависла в воздухе и своим огромным хвостом, как палицей, принялась разбрасывать оставшиеся камни. В считаные секунды лестница оказалась под открытым небом, а дракониха опустилась на обломок стены.

Что-то упало к ногам Майкла.

– Вот, кролик. Я обещала показать тебе Летопись и сдержала свое слово.

Майкл вскочил, загораживая собой Эмму, и вытащил из-за пояса нож, который дал ему Габриэль. Очутившись лицом к лицу с чудовищем, он невольно остолбенел от того, до чего же оно огромное. Даже стоя на четырех лапах, дракониха возвышалась над ним, как гора закованных в броню мышц, клыков и зубов. По сравнению с ней Майкл был пустым местом. Даже не кроликом, а так, козявкой. Но он продолжал стоять, хотя подгибающиеся ноги отказывались его держать.

Дракониха пристально разглядывала его своими узкими глазами цвета крови.

– Поверь, мне совсем не хочется тебя есть, кролик. Возможно, в другой жизни мы могли бы стать друзьями. Но я не могу ослушаться приказа своего хозяина.

– Я не… – пролепетал Майкл. – Я тебя не боюсь!

– Боишься, и еще как. Но стараешься этого не показывать, а это самое главное. За это я позволю тебе один раз уколоть меня этой булавкой, прежде чем прикончу. Подойди ближе.

Майкл сделал дрожащий шажок вперед. Его обдало жаром, исходившим от тела чудовища. Дракониха была права – он умирал от страха. Но еще он был зол. Это было нечестно! Все не должно было закончиться вот так: они с Эммой остались без Кейт. Эмма не могла за себя постоять. А он остался совсем один.

– Ты же ничего не знаешь! – закричал Майкл, и слезы хлынули у него по щекам. – Ты ничего про нас не знаешь! Ты не знаешь, почему мы с сестрами все это делаем! Ты просто… просто глупый червяк!

– Все правильно, кролик. Не держи гнев в себе, выпусти его наружу. Ты умрешь так быстро, что даже не заметишь. Ну же, коли.

От дыхания драконихи у Майкла запотели стекла очков. Но он высоко поднял нож над головой и вдруг снова увидел золотой браслет на лапе чудовища. И это заставило его замереть. Если браслет был золотой, то почему же он не расплавился в магме? Значит, он был заколдованный! Как железные ворота, запиравшие туннель. Внезапно в памяти у него всплыла песня, которую эльфы распевали ночью на поляне.

Глубоко под мерзкой шкурой
Скрыта милая принцесса.
Ах, вернись, вернись, принцесса!
По тебе мы так тоскуем…
Ах, вернись, вернись, принцесса,
Обменяй златой свой обруч
На корону золотую…

Дракониха сказала, что эльфийская принцесса была заколдована…

Страж называл дракониху девочкой…

Возможно ли это? Могло ли это быть на самом деле?

– Коли, кролик! Давай! Коли!

Времени на раздумья больше не было. Майкл ударил изо всех сил. Он почувствовал, как нож прорезал золотой обруч и вонзился в лапу драконихи. Она завизжала от бешенства и встала на задние лапы, раздирая когтями воздух. Майкл закрыл глаза и стал ждать, когда эти когти вонзятся в него.

«Я ошибся. Я погиб. Эмма погибла. Я погубил нас обоих».

И он почувствовал невыносимую, сокрушительную печаль, оказавшуюся сильнее страха смерти, ибо теперь он знал, что окончательно подвел обеих своих сестер.