Изумрудный атлас. Огненная летопись

– Те, кто выступает за это решение, говорят, будто время, когда магия правила миром, осталось в далеком прошлом. Что Разделение, отступление и прятки, достойные трусливых ребятишек, это наша единственная надежда на выживание. Отчасти я с ними согласен. – Инвалидное кресло подкатилось чуть ближе к Кейт. – Бессмысленно пытаться жить на равных условиях с теми, кто лишен магии! Мы не равны и никогда не будем равны. Но магия может снова вернуть себе власть над миром. Для этого потребны лишь воля и сила. У меня есть воля. И скоро – о, очень скоро! – я получу силу.

До сих пор Кейт думала только о том, как ей защитить себя, при этом выдав как можно меньше информации. Теперь она начала понимать, к чему идет дело.

– Я предвидел все это, и очень давно! Я знал, что магия ослабеет. Что наш народ будет поглощен наступающим морем людей. Я пытался объяснить это остальным. Но где там! В магическом мире не было единства. Эльфы воевали с гномами, гномы с гоблинами, а те с драконами. И никто не понимал, где наш истинный враг. А ведь сила, в которой мы все нуждались, была рядом. Более того, она была собрана в одном месте, будто ждала, когда я возьму ее!

– Книги начал, – прошептала Кейт.

– Они самые. Но волшебники из Ракотиса, несмотря на всю свою премудрость, были болванами. Они написали эти книги только для того, чтобы весь мир узнал, что они их написали! Они никогда не пользовались этими книгами по-настоящему! Тем не менее, – старик покачал своей чудовищной бугристой головой, – совет волшебников обладал слишком большим могуществом. Долгие столетия они оставались слишком сильны, чтобы их можно было сокрушить. Но я был терпелив, и настал день, когда я помог полководцу по имени Александр взять штурмом город Ракотис.

– То есть вы заключили союз с презренным человеком? – не удержалась от шпильки Кейт. – Я думала, вы их ненавидите!

Грозный Магнус равнодушно пожал плечами.

– Война заставляет заключать самые разные союзы, тем более что вскоре после штурма я избавился от Александра.

– Но книги вы так и не получили, не так ли? – спросила Кейт.

Старик поднял на нее свои белесые глаза, и Кейт почувствовала, как незримая сила сдавила ей грудь. Лицо старика оставалось бесстрастным. Тяжесть в груди сделалась сильнее. Кейт решила, что ни за что не закричит и не попросит пощады, но грудь сдавливало все крепче и крепче, и она захрипела, пока еще хватало дыхания:

– Хватит! Прошу вас!

Тяжесть исчезла, и Кейт судорожно вздохнула.

– Ты права, дитя, – как ни в чем не бывало продолжил старик. – Когда я добрался до хранилища Ракотиса, книги уже исчезли. Двадцать пять сотен лет я искал их. На протяжении этого долгого срока люди становились все сильнее, а магический мир – все слабее. И к чему все пришло? К какому великому решению? Мы отправляемся в изгнание. Будем прятаться! Но я не сдамся. Я все-таки найду книги и заставлю человечество содрогнуться! Твое появление здесь – это лишь первый знак. Скажи мне, где две другие книги?

– Не знаю.

Он рассмеялся.

– Не думаю, что ты говоришь мне правду, дитя. Он согнул свой скрюченный палец, и Кейт почувствовала, как в ней пробуждается магия. Она попыталась подавить ее, но старик был слишком силен. Оранжерея исчезла, Кейт очутилась в совершенно ином месте. Внезапно – она едва удержалась, чтобы не окликнуть его по имени, – перед ней вырос Майкл. Вокруг него бушевал огонь. Майкл прижимал к себе книгу в алом кожаном переплете. При этом Кейт понимала, что на самом деле она не там и Майкл ее не видит. В следующую секунду, все так же неожиданно, она снова очутилась в оранжерее. И почувствовала, как стихает ее внутренняя магия.

– Вот видишь, дитя, ты все знаешь… Это была Летопись, или Книга жизни. А владеет ею… твой брат?

Кейт вцепилась в подлокотники кресла и промолчала.

– Ну ничего, этим мы займемся позже. Сейчас у нас есть иные, более неотложные дела. – Кресло-каталка подъехало еще на дюйм, старик приблизил свою гигантскую голову к самому лицу Кейт. – Ибо совсем не Разделение делает эту ночь особенной! Сегодняшняя ночь знаменательна тем, – он снова улыбнулся своей желтой, щербатой усмешкой, – что я умру.

– Ч-что?

Больше Кейт ничего не смогла сказать. Она вдруг увидела огромную красную змею, скользившую через джунгли справа от нее. Старый колдун захихикал.

– Удивлена? Ты, вероятно, думала, что Грозный Магнус бессмертен? Но смерть – это море, в которое рано или поздно впадают все реки. Эльфы живут тысячи лет. Гномы – сотни. Срок волшебников и волшебниц близок к человеческому. Да, мы можем протянуть лет сто или двести. Но затем, если мы хотим продолжить свое существование, нам приходится прибегать к более… сильным средствам. Мне, которого ты видишь перед собой, триста сорок один год, и сегодня я наконец умру.

– Но… я не понимаю… ведь я… видела вас в будущем!