Изумрудный атлас

Крикуны потащили их по освещенным свечами коридорам, а секретарь торопливо семенил следом. Эмма изо всех сил царапала державшую ее руку и орала, чтобы мерзкое существо немедленно отпустило ее. Вместо ответа Крикун перебросил ее через плечо, но Эмма продолжала яростно, хотя и безрезультатно, молотить его кулаками по спине. Кейт уже знала, что их могут вести только в одно место.

Они остановились перед большими двустворчатыми дверьми, и секретарь вытащил из кармана кольцо с ключами.

– Постойте, – начала было Кейт, но двери уже распахнулись, и их втолкнули внутрь. Засов лязгнул за их спинами, и Кейт услышала, как визгливое хихиканье секретаря стало удаляться по коридору.

В комнате было тихо и совершенно темно, хоть глаз выколи. Слышно было, как снаружи дождь барабанит по крыше.

Внезапно послышалась возня, сопение, а затем кто-то закряхтел от боли. Это Эмма отыскала Майкла и набросилась на него с кулаками.

– Эмма, прекрати! – Кейт с трудом оттащила сестру от брата, между делом получив локтем в щеку.

– Ненавижу тебя! – завопила Эмма на Майкла. – Хочу, чтобы ты умер! Ты мне не брат!

– Нет! – Кейт прижалась лицом к лицу сестры. Щека Эммы была мокрой от слез. – Никогда так не говори. Ты меня слышишь? Никогда больше не говори так!

Эмма обмякла в ее руках, и Кейт обняла ее, дав выплакаться. Майкл громко сопел на полу. Кейт знала, что должна подойти к нему и утешить, сказав, что понимает, почему он это сделал, но не могла себя заставить. Может быть, позже.

Внезапно чуть в стороне послышался топот ног. Эмма перестала плакать. Трое детей замерли, боясь шелохнуться. Они молча всматривались в темноту, прислушиваясь.

– Где это мы? – прошептала Эмма.

Словно в ответ ночное небо вспыхнуло, и на какую-то долю секунды комнату озарило ослепительно-белым светом. Кейт подавила крик. Пятьдесят ребятишек стояли вокруг и смотрели на них. Она увидела ряды кроватей и тени от зарешеченных окон на полу. Затем раскат грома сотряс стены, и снова наступила тьма.

А потом кто-то сказал:

– У кого свет?

Послышалось чирканье, вспыхнула спичка, и в дальнем углу комнаты зажглась лампа.

– Дайте ее сюда, – потребовал тот же голос, и маленький шар света пошел по рукам, озаряя бледные лица, пока не остановился у говорившего.

– Ты! – выпалила Эмма.

Стивен Мак-Клаттери шагнул к ним, освещая лампой их лица. Он долго разглядывал их, а потом сказал:

– Держите их.

И кишащая масса детей навалилась на пленников.

– Стойте! – вскрикнула Кейт, когда ей прижали руки к бокам. – Что вы делаете?

– Он был с Графиней, – бросил Стивен, указывая на Майкла. – Мы его видели.

– И что? – огрызнулась Эмма, лягая детей, пытавшихся схватить ее. – Мы-то не были!

– Он ваш брат, верно? Значит, вы с ним заодно.

Теперь Кейт видела, что большинство детей были совсем маленькие, не старше шести или семи лет, но лица у них были почти свирепые от страха и волнения.

– Он предатель, – сказал Стивен. – Он ей помогал.

– Нет! – воскликнула Кейт. – Он совершил ошибку. Вот и все!

– Все равно предатель. А теперь тихо. Нам надо посовещаться.

Повернувшись спиной к Кейт, Стивен стал шептаться с четырьмя-пятью мальчиками и девочками примерно своего возраста. Кейт побывала во многих приютах, поэтому не раз видела, как дети ведут себя подобным образом. Предоставленные сами себе, они вырабатывают свои законы. Создают собственные общества. И еще она знала главный секрет: ни в коем случае нельзя выдавать своего страха. Покажешь страх – иони тут же порвут тебя в клочья.

Стивен Мак-Клаттери снова обернулся к ним.

– Мы приняли решение. Мы его повесим.

– Что?!

Стивен серьезно кивнул.

– Так поступают с предателями. Я читал в книге.

Судя по всему, остальным детям это предложение пришлось по душе. Они тут же начали хором распевать:

– Повесим его! Повесим его!

– Эй, дайте веревку! – приказал Стивен Мак-Клаттери.

– У нас нету веревки! – крикнул кто-то.

– Порвите простыни, – посоветовала Эмма. – И свяжите их вместе!

– Эмма!

Эмма посмотрела на Кейт и равнодушно пожала плечами.

– Спасибо, – поблагодарил Стивен Мак-Клаттери. – Вы, трое, рвите простыни.

Трое мальчиков сорвали с нескольких постелей простыни и принялись рвать их на полосы.

– Вы не можете его повесить! – Около дюжины рук продолжали держать Кейт, поэтому, чтобы обратиться к Стивену, ей приходилось кричать через всю комнату. Она изо всех сил боролась с подступающей паникой. Кейт знала, что если сорвется, то лишь еще сильнее распалит детей, уже охваченных инстинктом толпы. – Он совершил ошибку. Все ошибаются!

– Это подойдет? – Маленькая девочка подбежала к ним с бархатным шнуром от штор.

– Да, сойдет, – решил Стивен и с поразительной ловкостью завязал скользящий узел. – Подведите его сюда! А вы, трое, бросайте возиться с простынями!

Майкла потащили вперед, и вскоре они со Стивеном очутились в центре толпы ребятишек.

– Эй, постойте… – сказала Эмма, тоже начиная нервничать.

– Ты честно и без обмана признан виновным в предательстве, – провозгласил Стивен. – Есть у тебя что сказать напоследок?

Майкл зарыдал. Он что-то неразборчиво пробормотал.

– Что такое?

Майкл поднял голову и посмотрел на сестер.