Изумрудный атлас

Двустороннее зеркало висело прямо напротив того места, где сидела Графиня, поэтому детям, замершим в коридоре, было отлично видно все, что в нем отражалось. Было очень тревожно находиться так близко от Графини, тем более что Кейт никак не могла до конца поверить в то, что их совсем не видно. Всякий раз, когда взгляд Графини скользил по стене, Кейт хотелось броситься бежать. Она была уверена, что только благодаря обволакивавшему шелесту дождя Графиня и ее секретарь не слышат, как грохочет сердце у нее в груди.

– В чем дело, жалкий грызун? – рявкнула Графиня. – Говори, что у тебя на уме?

Кавендиш скрючил пальцы и торопливо поклонился три или даже четыре раза.

– Просто… о нет – это немыслимо! – мне не положено дерзать…

– Тебе положено делать все, что я прикажу, гнус! Ну, что там созрело в твоем гнилом умишке?

Наедине со своим секретарем Графиня, как видно, не чувствовала никакой необходимости быть очаровательной или вести себя как легкомысленная веснушчатая девчушка. Внешне она нисколько не изменилась, однако теперь в ее голосе, манерах и всем облике проступила властность, зло и ненасытная шакалья алчность.

Кавендиш по-черепашьи втянул голову в плечи. Потом заговорил, перемежая слова влажными всхлипами:

– Да, миледи, простите мое тупоумие, но я лишь спросил себя: а о чем именно Графиня будет докладывать? О том, что она владела одной из Книг начал и утратила ее?

– Это было выше моих сил! Ты знаешь об этом.

– Несомненно, о да, абсолютно несомненно, Графиня невиновна! И к счастью, – тут секретарь согнул два пальца и выдавил гаденькую лживую улыбочку, – наш хозяин славится своей снисходительностью.

Их хозяин? Кейт ошеломленно застыла. Значит, тут есть кто-то еще?

И этот кто-то, возможно, даже хуже самой Графини? Разве такое возможно? Она быстро огляделась и увидела, как Эмма качает головой и одними губами произносит: «Вот здорово».

– Ты думаешь, что мне не следует ему говорить, – медленно проговорила Графиня.

Кавендиш с готовностью сделал шажок вперед.

– Пропавшая книга может быть совсем рядом, миледи. Вы же сами сказали это чуть раньше – и очень красиво выразились, должен добавить. А сторонний наблюдатель, даже такой недалекий, как я, невольно думает, насколько лучше было бы сказать хозяину: «То, что вы искали, у меня, Повелитель», чем «Она была у меня, но я ее потеряла. Ой».

Потягивая водку, Графиня откинула голову на кожаный подголовник кресла.

– Что ж, в твоих словах есть доля истины, червь. Очень хорошо. Я подожду.

Секретарь согнулся еще больше, словно слово «червь» было для него высочайшей похвалой. Однако он продолжал пристально сверлить Графиню своими маленькими глазками.

– Как могло случиться, – очень тихо проговорила Графиня, – что спустя тысячи лет трое каких-то ничем не примечательных детей вдруг натыкаются на одну из Книг начал?

– Возможно, это случайность? Простое совпадение?

Графиня насмешливо расхохоталась.

– Во всем, что касается магии, не бывает случайностей! Эти дети играют какую-то важную роль. Но я пока не вполне понимаю какую.

В темном коридоре Абрахам потянул Кейт за рукав, давая понять, что нужно поскорее уходить. Но Кейт покачала головой. Графиня говорила о ней, Майкле и Эмме. Она хотела дослушать до конца.

Допив водку, Графиня протянула Кавендишу рюмку, чтобы тот снова наполнил ее.

– Ты как следует обыскал подвал? Не нашел никаких следов потайной комнаты или подвального кабинета, о котором говорил мальчишка? Ничего?

– Ничегошеньки, миледи. И ни намека на колдовские чары, скрывающие какое-то секретное место. Эта комната, если мальчишка сказал нам правду, должно быть, выстроена в будущем. Неужели миледи до сих пор подозревает, будто тут замешан старик?

– Разумеется, – ощерилась Графиня, – кто же еще это может быть? – Внезапно повеселев, она побарабанила ногтями по рюмке. – Подумать только, когда я принесу книгу хозяину, он вознесет меня над всеми остальными! Я буду править вместе с ним!

Кавендиш с грохотом уронил крюшонницу на тележку. Графиня резко вскинула голову.

– Осторожнее, жаба!

– О да, да, Графиня. Тысяча мильонов пардонов! – Он принялся бесцельно перебирать бутылки, звякая ими друг о друга.

– Что ты за идиот, а? Если хочешь что-то сказать, так говори прямо! Довольно запинаться да заикаться, как пьяная горничная!

Секретарь обернулся. На этот раз он дернул себя за пальцы с такой силой, что Кейт показалось, будто он сейчас вырвет их из рук.

– Ах, все дело в том, миледи, что я тревожусь за вас – о да, тревожусь за вас, вот что со мной!

Она рассмеялась.

– За меня? С какой стати тебе за меня тревожиться, ходячая ты куча нечистот?

Кавендиш, вихляя всем телом, придвинулся к креслу, продолжая ломать и крутить свои пальцы, словно никак не мог заставить себя заглянуть Графине в лицо.

– Графиня столь прекрасна и столь сильна, а наш хозяин, весь из себя ужасный и грозный, настолько известен своей… непредсказуемостью…

В комнате все стихло. Графиня молча смотрела на дергавшегося и обливавшегося потом человечка, который стоял перед ней.

– Ты полагаешь, он откажет мне в награде?