Изуродованная химера

Я второй день была заперта в четырёх стенах по воле профессора. Если бы не ситуация, я бы в жизни не покинула своё убежище вечером. Мама – великий стратег, она настоятельно просила, причитала, страдала, в общем, настаивала, чтобы я приехала к ней. На улице, как некстати, начал лить дождь, как из ведра, я решила, что могу поехать на автобусе, не важно, как доберусь до остановки. Но у меня, правда, нет ни доллара. Зияющая дыра в моем кармане и на счёте обещает мне помочь сдохнуть от голода. Я, опять же, не поехала бы, если бы мама не сказала последнюю фразу, которая меня толкнула в её дом. Еда. Она мне даст продукты, чтобы я могла приготовить себе поесть. Ну и все, с этого момента мышь, повесившаяся в моем холодильнике, жалобно пищала, умоляла насытить хоть чем-то бесполезный кусок метала.

Я оделась как всегда: джинсы, рубашка в клетку и кроссовки, особо не заморачивалась над внешним видом. Готовая пробежать милю ради еды, выскочила за порог дома. Бог пожалел меня, и я нашла пару монет на проезд. Но этот ужасный дождь заставил меня надеть на голову пакет, самый обычный, в котором многие носят продукты. И обидно то, что я все ещё не осознала, что зонт мне просто необходим. Перескакиваю огромные лужи, мои кроссовки уже изрядно залиты водой, пакет треплет ветром. Даже примерно не представляю, как я сейчас выгляжу.

Едва успеваю отпрыгнуть в сторону, когда передо мной возникает машина, вода хлещет по лицу, щурюсь от хлёстких ударов непогоды.

– Лорена, запрыгивай в машину. – Я уже успела обойти металлического монстра и едва слышу слова водителя. – Я тебя подвезу.

Оглядываюсь, когда машина сдаёт назад, Тео перегибается через консоль и открывает передо мной дверь. Мне бы взвесить все «за» и «против», но противный ливень не оставляет мне выбора. Сажусь на переднее сидение, с неприятным скрипом по коже двигаюсь на месте.

– Я залью тебе все ведение, – бурчу я.

– Отмоешь, проблем-то. – Он не промок, а, значит, не выходил.

– Ты кричал мне из окна? – спрашиваю его на всякий случай, чисто из интереса.

– Конечно. Ты же не думаешь, что я идиот, чтобы стоять около машины и вопить. – Это так по-мужски. – Ты думала, я выйду? В таком случае, ты должна облизать моё лицо в приветствии.

– Я ничего не думала, ты обещал меня вроде как подвезти, а не подкатывать. Если нет, то я доберусь до остановки сама. – Берусь за ручку двери, он дёргает её назад на себя. Его тело низко склонено надо мной, лицо в нескольких сантиметрах от меня.

– Я мог бы так поступить ради тебя, вылезти под дождь. Ты поставила бы мне плюсик? – отвечает он, а я вжимаюсь в сидение и отворачиваю голову.

– Ты как здесь оказался? – Не продолжаю тему, которую он старательно поднимает. – Во-первых, эта улица – тупик. Просто, чтобы ты был в курсе, все доводы против тебя. Во-вторых, асфальт, убитый напрочь на случай, если ты скажешь, что заблудился или мимо проезжал.

Он усмехается, включает дворники на максимальную скорость, дождь превратился в штормовой, мне не следовало выходить из дома. Машина медленно передвигается по нашей улице, сворачивает на мостовую и занимает очередь в череде стоящих автомобилей. Трафик, как не прискорбно, навевает на меня тоску, и ещё что-то… Кажется, это называется тревога. В моих руках все ещё зажат злосчастный пакет, продолжающий капать на резиновые чистые коврики, а я пытаюсь успокоить свои расшалившиеся нервишки.

– Я тебя волную, – его голос, как бархат, он никогда не говорит со мной так в профессорском кабинете.

– Скорее, нервируешь, и перестань кидать эти взгляды на меня исподтишка. Мне неуютно быть зажатой этой собачьей будкой, стоять на мосту и вообще чувствовать, как ты дышишь мне в ухо. – Убираю капли, стекающие по моему подбородку. – Не обижайся, но я не собираюсь связываться отношениями на работе. И все эти уловки делают моё нахождение здесь ещё более неловким. Поэтому, – я снова дёргаю за дверную ручку и распахиваю дверь, – спасибо.

Оглядываюсь по сторонам, можно уже не прикрываться, все равно одежда полностью промокла, разворачиваюсь и иду назад в сторону остановки. Шум дождя перебивает все звуки, люди, подпирающие машинами друг друга, смотрят на меня, как на ненормальную, но это лучше, чем чувствовать себя жертвой. Тео не только выглядит опасным, от него исходят эти непонятные флюиды.

– Ты хотела, чтобы я тоже промок? – Неверяще поворачиваюсь всем телом в направлении голоса. – Довольна? Пойдём, я обещаю, что больше этого не повторится.

Вот теперь его голос такой, как всегда – обычного парня, живущего по соседству. Тео стоит, немного наклонившись вперёд, с его густых бровей стекает ручьём вода, он поправляет ветровку на своих плечах и приподнимает ворот.

– В этом не было необходимости, – отвечаю я ему. – Я могу добраться сама.