В полдень открылся бар отеля. Хейтон уселся на углу и с помощью нескольких чашек кофе пришел в рабочее состояние. Вокруг разместились другие конкуренты. Их глаза были полны то ли зависти, то ли презрения к его успеху.
Над баром тихо бубнил телевизор — обычные новости. «Янкиз» заполучили себе нового питчера за рекордно высокую сумму в полмиллиарда долларов сроком на десять лет. В Бронксе из-за сокращения бюджета закрылись четыре приюта для бездомных, сотни людей были выброшены на улицу. Афганские боевики сравняли с землей детский госпиталь при помощи украденной американской взрывчатки для сноса здании. Свыше сотни погибших. Задержан растлитель малолетних, накануне вышедший по УДО. Под его трейлером найдены части тел трех девушек-подростков. Судья освободил его после второй судимости за хорошее поведение.
— Отличные сегодня новости, — саркастично проворчал Хейтон.
Сидевший рядом с ним парень оживился.
— О, да. У «Янкиз» новый «левша»! Это отличные новости.
Хейтон ухмыльнулся.
Далее, мужественная телеведущая, похожая на лоботомированную Барби, сообщила: «Также в новостях, Мичиганский преступник Дуэйн Пакер, окрестивший себя „убийца ОВН“, был приговорен сегодня к 23-ем пожизненным срокам после того, как суд округа Антрим заслушал данные судебной экспертизы по большинству его жертв. Сам Пакер, стоя на свидетельской трибуне, дал определение инициалам „ОВН“ как „ослепляй, вешай, насилуй“. И заявил, что единственное, о чем он сожалеет, это о том, что его поймали. Потому что, цитирую: „теперь веселью кранты“. Конец цитаты. Свидетели-эксперты из офиса окружного коронера подтвердили, что Пакер, торговавший кристаллическим метамфетамином, колол своим юным жертвам сильную дозу наркотика, чтобы во время пыток они оставались в сознании. Дальнейшие обвинения в при- и посмертном сексуальном насилии, похищении малолетних и насильственном удержании, будут предъявлены в течение недели. Жертвами Пакера были мальчики и девочки в возрасте от шести до одиннадцати лет».
— Такое бывает только в Америке, — заметил бармен, побледнев от отвращения.
Далее в телевизоре появилось изображение убийцы, выводимого из здания суда. Своими ухоженными волосами, аккуратным костюмом и изучающим выражением лица он походил на биржевого маклера.
— Можете поверить в это дерьмо? — произнес продавец техоборудования, сидящий рядом с Хейтоном. — Он выглядит, как любой из нас. То есть, совершенно нормально.
— Внешность обманчива, — сказал бармен.
Другой мужчина добавил:
— Да уж, многие люди не те, кем кажутся.
Эти слова преследовали Хейтона по пути из бара.
Вскоре в центр повалили толпы высокопоставленных полицейских чинов — целевых клиентов Хейтона. В желудке у него стало нехорошо. Он не знал почему, поскольку доверял своей прежней самонадеянности.
Шефы из каждого флоридского города и городишки. Шефы из бесчисленного множества округов. Шефы из управлений шерифов, вместе со своими техническими посредниками.
Еще за несколько часов до официального начала мероприятия к Хейтону стали подходить один за другим полицейские чины и интересовались системой. — Слышал, почти весь Техас ее купил, — сказал один, — поэтому это, видимо, лучшее, что есть на рынке.
— Так и есть, — заверил его Хейтон.
Не успел он приступить к настройке презентационного материала, как уже успел почувствовать себя звездой дня. Конкуренты рядом с ним заметно приуныли, понимая, что их товар будет проигнорирован, в то время как у стола Хейтона уже образовывалась очередь, как за автографом к автору бестселлера.
Полицейские начальники налетели со всех сторон, сыпля вопросами, на которые Хейтон отвечал легко и со знанием дела. Он раздавал визитки и брошюры с техническими характеристиками системы.
— Все сводится к этому, сэр — пояснил он похожему на Грегори Пека окружному шерифу, — с помощью нашей Межведомственной Программной Системы ваше управление экономит деньги благодаря более быстрой идентификации правонарушителей. Ваши показатели по задержаниям пойдут вверх, а затраты на обработку данных — вниз. Почему? Потому что вы будете полностью интегрированы в общегосударственную базу уголовных преступников. Доступ осуществляется мгновенно.
— Хочу такую, — решительно сказал шериф.