Извини, меня ждут…

Мы еще некоторое время побродили, потом Марк проложил в толпе дорогу до бистро «Поль-Бер», где он всегда обедал, приходя на рынок, как это делал до него Абуэло. Нам сразу отыскали столик рядом с кухней, и со своего места я могла наблюдать за тем, что происходит за кулисами. Столы не были покрыты скатертями в клетку, а выставляли напоказ свое натуральное дерево, и это создавало атмосферу гостеприимства, характерную для традиций бистро. Шеф-повар гонял официантов, которые, впрочем, и без понуканий работали отлично! Сам шеф, импозантный мужчина с полотенцем на плече, тщательно инспектировал каждое блюдо, и достаточно было посмотреть на него, чтобы понять, что здесь ко всем клиентам относятся с одинаковым вниманием, будь то завсегдатай, случайный гость или американский турист. Что до американцев, то в этом ресторанчике им должно было казаться, будто они попали в другое измерение. Ничего похожего – как всегда, когда я бывала с Марком, – на безликие и безвкусные суши-бары. Его невозможно было даже представить в тех заведениях, куда я ходила с сотрудниками агентства: он бы выглядел там словно лев, угодивший прямо из саванны в клетку общества защиты животных, где его пытаются накормить сухим кормом. А здесь с его лежащими на столе очками и пачкой табака, с его кроссовками из партии, выпущенной в 1975 году, но при этом более современными, чем у всех моих коллег, ему было комфортно, он был абсолютно на своем месте и с нетерпением ждал, когда ему подадут вожделенный бёф бургиньон. Тем не менее я пообещала себе, что когда-нибудь обязательно заставлю его взять в руки палочки для еды – вот будет забавная картинка, подумала я. Он потянулся через стол, взял меня за руку и погладил большим пальцем ладонь. Я задрожала.

– Если бы десять лет назад мне сказали, что со мной будет такое… я бы ни за что не поверил…

– Я тоже.

– Ты, я, здесь, мы вместе… представляешь?

– С трудом, – улыбнулась я.

– На днях мне звонил Седрик со шпионской миссией по заданию твоей сестры.

Я расхохоталась.

– А если серьезно, он сообщил мне, что они ждут третьего ребенка. Ты скрыла от меня.

– Sister secret![15]

– Даже по телефону слышно, как они счастливы, прямо зависть берет.

– Да, ты прав.

Впрочем, зависть мгновенно испарилась, стоило представить себе лицо Бертрана, когда я сообщаю ему, что ухожу в декретный отпуск. Нам наконец принесли еду. Мы обедали, спокойную атмосферу изредка нарушали возмущенные крики шеф-повара, на которые я вскоре перестала обращать внимание. Марк рассказывал мне разные истории про блошку и из жизни Абуэло. Этот день был просто волшебным, мне хотелось в полной мере насладиться общением с Марком, слушать только его голос, видеть только его, как если бы работа, друзья да и все остальное больше не существовали. По молчаливому согласию мы затягивали наш обед: после десерта и кофе заказали по второму кофе, нам было хорошо, тепло; время от времени мы даже замолкали и просто смотрели по сторонам, я вдруг ощущала на своей руке легкое как перышко прикосновение и улыбалась. В конце концов нас вынудил уйти сам шеф, спросив, нравится ли мне спектакль. Марк как завсегдатай, хорошо знающий этого персонажа, ничуть не удивился. В самом заведении жизнь кипела: как только кто-то из клиентов освобождал столик, его тут же захватывали очередные страждущие, но я заметила это, только когда мы покидали бистро. Тут-то я поняла, как мы напрягали официантов.

Оставленные Марком чаевые наверняка успокоили их. Мы вышли на улицу, и я сразу съежилась от порыва ветра. Я спрятала ладони в рукава куртки и сунула нос в воротник.

– Иди сюда, – позвал Марк, разводя руки.

Я укрылась в его объятиях, а он наверняка сразу замерз в своем вечном вельветовом пиджаке и несерьезном шарфике.

– Как ты терпишь такой холод? – спросила я, подняв к нему лицо.

Он склонил голову и поцеловал меня в кончик носа. Потом прижался лбом к моему лбу и улыбнулся:

– Будем потихоньку возвращаться? Подозреваю, что ты хочешь подготовиться к грядущей рабочей неделе.

– Да.

Он умеет читать мои мысли. Я не различила в его голосе ни тени упрека, и мне стало легче.

Марк остановил «порше» возле моего дома, зимние сумерки уже наступили, я отстегнула ремень и повернулась к нему:

– Спасибо за сегодняшний день, мне было очень хорошо.

– Правда? Не устала от всего этого старья?

– Нет.

– Знаешь, чего бы мне хотелось?

– Скажи.

– Я хотел бы взять да и уехать с тобой куда-нибудь подальше и провести два или три дня только вдвоем и чтобы эти два-три дня длились бесконечно.

– Не соблазняй меня, – прошептала я.

Он покосился на меня:

– А ты не вынуждай меня мечтать…

– Может, когда-нибудь…

Я придвинулась к нему, потянулась, обхватила ладонями лицо и поцеловала, а он обнял меня, прижал к себе.

– Я позвоню тебе. Мы же скоро увидимся?

– Тебе решать…

– А-а-а, ну… я пойду. – Последний поцелуй, я открыла дверцу, поставила ногу на тротуар и обернулась. – Останешься со мной сегодня? Это, конечно, не то, что твоя затея с бегством, но все же лучше, чем ничего, правда? И я обещаю удивить тебя за ужином мегаэкзотикой…