Извращённая любовь

- Я могу рассказать тебе или… - Я целовал ее грудь и живот, пока не достиг сладкого совершенства между ее бедер. - Я могу показать тебе.

Я выдернул себя из этой сцены, мое сердце колотилось. Как и все мои воспоминания, это было настолько ярким, что могло происходить в реальном времени. Но это было не так, и все, что меня окружало, - это пустота и холодный воздух.

У меня защемило в груди. Теперь я вспомнил, почему я воздерживался от хороших воспоминаний - каждый раз, когда я возвращался в реальность, это было похоже на потерю Авы заново. Я был испорченным Прометеем, страдающим вечно, только вместо того, чтобы мою печень каждый день пожирал ублюдок орел, мое сердце разрывалось снова и снова.

Я лежал там, пока тени не удлинились, а спина не разболелась от деревянного пола. Только тогда я заставил себя встать и, прихрамывая, пошел к машине.

В соседнем доме было темно и тихо, что соответствовало погоде. Я был так поглощен своими страданиями, что не заметил, что началась гроза. Дождь падал яростными струями, и злые молнии раскалывали небо пополам, освещая бесплодные зимние деревья и потрескавшийся тротуар.

Ни малейшего намека на солнце или жизнь.

Глава 39

Ава

ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ

Бриджит убедила Риза не рассказывать во дворце о том, что произошло в Филадельфии. Я не знала, как, ведь Риз был таким приверженцем правил - даже если сказать правду означало навлечь на себя неприятности, ведь Бриджит была похищена при нем, но она сделала это.

Пресса также не обратила внимания на реальную историю. Кроме небольшой заметки о "случайном пожаре в доме, в результате которого погиб бывший генеральный директор Archer Group Иван Волков", худших шести часов в моей жизни как будто и не было.

Я подозревала, что Алекс приложил руку и к пожару, и к отсутствию освещения в СМИ, но старалась не думать о нем.

Один или два раза мне это удалось.

- Я принесла торт.  - Джулс подвинула в мою сторону красный бархат. - Твой любимый. - Ее лицо светилось надеждой, пока она ждала моего ответа.

Мои друзья изо всех сил старались делать счастливые лица рядом со мной, но я слышала их шепот и видела их косые взгляды - они были обеспокоены. Действительно обеспокоены. Как и Джош, который бросил свою волонтерскую программу и вернулся в Хейзелбург для "моральной поддержки". Он приехал через несколько дней после инцидента в Филадельфии на свои запоздалые каникулы, а когда узнал, что произошло, пришел в ярость. Это было почти два месяца назад.

Я была благодарна за поддержку моих друзей, но мне нужно было больше времени. Пространство. Они хотели как лучше, но я не могла дышать, когда они постоянно висели рядом.

- Я не хочу его. - Я оттолкнула торт от себя. Красный бархат. Как печенье, которое я испекла для Алекса в качестве подарка на добро-пожаловать-сосед целую жизнь назад.

В эти дни я терпеть не могла ничего красно-бархатного.

- Ты еще не ела, а уже поздний вечер. - В кои-то веки Стелла не была приклеена к своему телефону. Вместо этого она смотрела на меня с беспокойством на лице.

- Я не голодна.

Джулс, Бриджит и Стелла обменялись взглядами. Я переехала к Бриджит, потому что больше не могла жить рядом с Алексом. Хотя он съехал вскоре после меня, я не могла смотреть на этот дом и не думать о нем, и каждый раз, когда я думала о нем, мне казалось, что я тону.

Беспомощная. Потерянная. Невозможно дышать.

- Скоро твой день рождения. Мы должны отпраздновать. - Бриджит сменила тему. - Как насчет спа-салона? Ты любишь массаж, и это будет за мой счет.

Я покачала головой.

- А может, что-нибудь простое, например, вечер кино? - предложила Стелла. - Пижамы, вредная еда, плохие фильмы.

- Фильмы настолько плохие, что почти хорошие, - добавила Джулс.

- Хорошо. - Мне не хотелось праздновать, но также не хотелось спорить, а они будут доставать меня, пока я не соглашусь на что-то. - Я собираюсь вздремнуть.

Я не стала дожидаться их ответа, оттолкнула стул и поднялась наверх в свою комнату. Я заперла дверь и забралась в кровать, но не могла уснуть. После восстановления памяти мне перестало сниться так много кошмаров, но теперь я с ужасом ждала часов бодрствования.

Я лежала в темноте, слушая дождь снаружи и наблюдая, как тени танцуют по моему потолку. Последние два месяца пролетели незаметно и одновременно затянулись, каждый день перетекал в следующий в бесконечном оцепенении. И все же каждое утро я просыпалась с удивлением, что пережила еще один день. Между предательствами Майкла и Алекса я исчерпала свою способность плакать.

После возвращения из Филадельфии я не пролила ни одной слезинки.

Мой телефон на тумбочке пикнул, прислав уведомление о новом письме. Я проигнорировала его. Скорее всего, это был дурацкий купон с десятипроцентной скидкой на то, что мне не нужно.

Но опять же, я не могла заснуть, и звук затянулся в тишине.