К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер (СИ)

— Гарри, все хорошо, все в порядке? — Он наклоняется и поднимает разбитую фотографию. Вот он, вор, неведомый воришка, которого он столько времени ищет…

— Нет, … Я уронил ее…. Уронил…

— Гарри, все хорошо. Это он — Гарри. Гарри, не Волан-де-Морт. А то, что здесь шуршит, — не змея. Он открыл глаза. — Гарри, — прошептала Гермиона. — Ты как… нормально?

— Да, — соврал он.

— Не надо мне лгать, ладно? — Гермиона подняла с пола разбитую рамку, и кинула в кресло.

Гарри был в палатке, лежал на нижней койке под грудой одеял. По тишине и особому холодному блеклому свету, падавшему сквозь матерчатую крышу, чувствовалось, что скоро рассвет. Гарри был весь в поту, даже простыни и одеяла намокли.

— Мы удрали.

— Да, — сказала Гермиона. — Пришлось задействовать заклинание Левитации, чтобы уложить тебя на койку, я никак не могла тебя втащить. Ты был…. Ну, в общем, ты был немного не того…. — Под ее карими глазами залегли фиолетовые тени. В руке у Гермионы Гарри заметил губку — она обтирала ему лицо. — Плохо тебе, было, — заключила она.

— Совсем плохо. — Давно мы оттуда смотались?

— Несколько часов прошло. Уже почти утро. Я пошла, заваривать чай, думала-думала, и услышала грохот…

— А я, значит, был… без сознания, что ли?

— Да не то чтобы, — замялась Гермиона. — Ты кричал, и стонал, и… вообще, — закончила она таким тоном, что Гарри стало совсем не по себе. Что он тут вытворял? Выкрикивал заклятия, как Волан-Де-Морт? Плакал, как младенец? — Я еле сняла с тебя крестраж, — сказала Гермиона, явно стремясь переменить тему. — Он прямо-таки прилип к твоей груди. Там даже отметина осталась. Ты прости, мне пришлось применить заклинание ножниц, иначе не получалось его оторвать. Еще и змея тебя укусила, но ранку я промыла, обработала бадьяном.

После этого они несколько дней не могли прийти в себя. Если бы вовремя не среагировали, то попали бы под горячую руку Волан-Де-Морта. Им встречи с Нагайной было более чем достаточно. Было понятно, что Батильду умертвили не так давно, а Волан-Де-Морт, зная желание Гарри побывать на Родине, приказал Нагайне ждать врага в Годриковой Впадине. Во время схватки со змеёй, Гермиона получила дозу яда, потому что Нагайна успела её укусить. На месте укуса образовался бугор, а когда использовали зелье, чтобы вылечить, сделали ожог. Ожог был в форме змеи.

— Как символично… — подумала Гермиона, когда Гарри перевязывал ей руку, — как твоя голова, ты сильно тогда ударился.

— Я-то нормально, — буркнул Гарри, — какого лешего ты бросилась туда, а?

— Не оставлять же тебя умирать в одиночестве, — усмехнулась Гермиона. — Если бы Рон…

За месяц, девушка впервые произнесла его имя, ей было даже слегка непривычно. Гарри всё понял, и, закончив с перевязкой, пошёл сесть на свою кровать.

— А куда ты положила крестраж?

— К себе в сумку. — спокойно сказала Гермиона, указывая на расшитую бисером сумочку. — Пусть он лучше пока там полежит. — Гарри откинулся на подушки и посмотрел в ее осунувшееся, посеревшее лицо.

— Не надо было нам лезть в Годрикову Впадину. Это все я виноват, Гермиона, прости.

— Ты не виноват; я тоже хотела там побывать. Я вправду думала, что Дамблдор там оставил для тебя меч.

— Угу… Видно, мы ошиблись.

— Что там было, Гарри? Что произошло, когда она отвела тебя наверх?

— Батильда и была змеей… Вернее, змея была ею… С самого начала.

— Ч-что? — Гарри закрыл глаза. Он все еще чувствовал запах Батильдиного дома, от этого все случившееся казалось ужасно ярким и реальным.

— А что ты нашла, что так вернулась быстро?

— Я нашла окровавленное тело Батильды, — сказала Гермиона, — оно было в шкафу в другой комнате. Я поздно поняла, что это ловушка…

— Ее оставил в Годриковой Впадине Сама-Знаешь-Кто, чтобы караулила. Ты была права: он знал, что я туда вернусь. Люпин говорил, что мы столкнемся с магией, которую и представить себе не могли, — пробормотал Гарри.

— Так, вот почему она не говорила при мне… — подумала Гермиона.

— Да. Она не хотела разговаривать при тебе, потому что говорила-то она на змеином языке, все время говорила на змеином, а я и не заметил, я же ее понимал. Как только мы поднялись наверх, змея известила Сама-Знаешь-Кого, я все слышал мысленно, я почувствовал, как он обрадовался и велел меня схватить, а потом…

— Тебе стоит отдохнуть, Гарри, — предложила Гермиона, — ты устал после этих событий…

— Это тебе надо выспаться. Не обижайся, но вид у тебя кошмарный. А я уже в норме, могу подежурить. Где моя волшебная палочка? — Гермиона молча смотрела на него. — Где моя палочка, Гермиона? Она закусила губы, глаза ее наполнились слезами.

— Гарри…

— Где моя волшебная палочка? — Она наклонилась, подняла что-то с пола и показала ему. Палочка из остролиста переломилась надвое, только стержень от пера феникса удерживал обе половинки вместе. Гарри взял палочку в руки, словно это было живое раненое существо. Он не мог собраться с мыслями, все терялось в тумане страха и неуверенности. Гарри протянул палочку Гермионе:

— Почини ее! Пожалуйста!

— Гарри, вряд ли я… когда она вот так сломалась…

— Пожалуйста, хоть попробуй, Гермиона!