К истокам кровавой реки (СИ)

- Ты что! Ты среди них жил, но ты же видел… Они же тупые! Они же злобные!

- Будешь злобным, когда родная мать ненавидит!

- И поделом! Они не люди!

- Они несчастны, понимаешь?

- Ты точно сошел с ума, - жалобно сказала Вислава, отодвигаясь. Помолчав немного, заговорила: - Ну и если развяжешь, если не поймают, что он будет делать ночью? Околеет же! А завтра днем? Все равно убьют рано или поздно!

- Знаю. Я просто по-другому не могу.

- Да что ты будешь делать с ним?

- Попробую найти ту пещеру… вот и предупреждаю.

- Ты с ума сошел, - повторила она с отчаянием. - Не дойдешь, просто не дойдешь. А собак не дам, учти, еще и их вместе с собой губить!

- Можешь сейчас сказать про меня Сакко.

- Ничего я говорить не буду, - в голосе Виславы слышались слезы. - Но ты сумасшедший.

- Я только хочу спросить - если он вправду меня разбудит, давай, ты подежуришь? Чтобы без присмотра лагерь не оставлять.

- Ты вообще невесть что говоришь…

- Можешь на меня донести.

- Не буду, - она всхлипнула. - Дурак.

- Прости. И спасибо тебе.

Оба замолчали. Мэсси прислушивался к затихающему шуму снаружи. Смолкали людские голоса, все реже мелькали тени мимо их палатки. Наконец, в лагере воцарилась тишина.

Вислава молчала, как непоющая лунная пташка. Мэсси попробовал окликнуть ее, но она не отозвалась - от обиды, или же ее сморил обычный беспробудный сон. Мэсси чувствовал, что у него тоже слипаются веки, несмотря на колотящееся сердце и беспорядочно несущиеся мысли. Вислава права. Вислава беспощадно права - у Доната нет никаких шансов. Ни одного. Он не выживет долгой лунной ночью… они не выживут, потому что ему из лагеря тоже придется уходить. Как сказал Авий? Пожелал протянуть хотя бы день? Он невесело усмехнулся - один день позади, а на большее он и не рассчитывал.

Встала перед глазами давешняя светящаяся стена, перемигиваясь разными оттенками, и бесстрастными серыми, и яркими, цветными. Мэсси протянул руку, пытаясь набрать вопрос, но не мог нащупать поверхность.

Его пальцы внезапно сжала другая рука, он вскинулся - в голове гудело, как после тяжелого сна, вокруг было темно.

- А? Что?

- Не кричи, всех перебудишь, - послышался мужской голос, и он узнал вождя поселенцев. - Я тут падаю просто, день тяжелый был. Посиди у костра, дрова подбрасывай, хотя бы час, идет? Потом разбудишь меня и пойдешь на покой.

Мэсси кивнул, хотя в темноте Сакко не разглядел бы этого жеста. Вылез из палатки, задернул полог - в отблесках огня он увидел еще лицо закутавшейся в шубку Виславы. Она крепко спала.

- Вот он, костер, к выворотню не подходи, ничего ему не сделается, - Сакко указал на охапку дров. - Садись тут и подкладывай их по очереди, кинешь последнее, разбудишь меня. Ну и по сторонам гляди, хотя выворотни в начале ночи никогда еще не нападали, все может быть. Понял?

- Понял, - ответил Мэсси хрипло. Ну не может же Сакко ему так доверять?

- А я на боковую, - вождь поселенцев зевнул, отошел к связке шкур, вытащил самую большую и, завернувшись, лег прямо на снег.

Мэсси подкинул полено, не осмеливаясь глядеть в сторону бокового костра. Огонь вспыхнул ярче, сноп искр вылетел и угас на снегу. Сакко начал всхрапывать - заснул? Сколько ждать? Сколько?

Он сам не знал, сколько просидел у костра, не в силах собраться с мыслями, то ужасаясь, то исполняясь решимости, каждую секунду умирая и воскресая поочередно. Охапка дров уменьшилась на четверть, когда он решил, что пора. Распахнув пожалованную в лагере шубу, он вытащил из-за пояса кинжал, тот самый, с рубиновой рукояткой, проверил лезвие - острый, - и встал.

Звезды сверкали на черном небе, слабая полоса света Земли рассеивалась сбоку на горизонте. Вокруг опоясавшего лагерь вала мерцала заснеженная мертвая равнина, и где-то вдали угадывались темные бугры гор. Мэсси оглянулся на тюк из шкур, скрывавший Ивату - оттуда доносился богатырский храп. Медлить было нельзя. Он пошел к столбу Доната, и снег при каждом шаге хрустел оглушительно.

Несчастный выворотень висел на веревках не то во сне, не то в забытьи, но, заслышав шаги, приподнял голову, разлепив веки. Возможно, он не узнал Мэсси, потому что второй костер уже угасал. Донат замычал через повязку.

- Тихо, тихо, Дон, это я, - шепнул Мэсси, поддевая кинжалом веревку. - Потерпи, сейчас…

Когда его хлопнули сзади по плечу, он вздрогнул инстинктивно, но не испугался, потому что ждал этого подсознательно. Правда, сердце все равно ухнуло вниз, остановилось, и заколотилось вдесятеро быстрее обычного.

Позади стоял Ивата. Он был ниже Мэсси на полторы головы, но смотрел так, будто все обстояло ровно наоборот.

- Вот что, жертва пьяной повитухи, - сказал вождь поселенцев, чеканя каждый звук. - Какого. Беса. Ты. Тут. Делаешь?

 

========== Ретроспектива Азы. “Вчера еще в глаза глядел…” ==========