К истокам Нила

Уже более пятидесяти лет этот фантастический мир вулканов на стыке трех стран — Заира, Уганды и Руанды — имеет статус национального парка (сюда входит также территория вокруг озера Эдуард и массива Рувензори), благодаря челу гарантируется сохранность флоры и фауны этих мест. В 1925 году здесь был создан первый национальный парк Конго (Республика Заир) — это Национальный парк Альберт (ныне — Национальный парк Вирунга) протяженностью почти 300 километров и площадью 809 тысяч гектаров; к нему со стороны Руанды примыкает Национальный парк вулканов. Большая заслуга в создании этих парков принадлежит американскому естествоиспытателю Карлу Эйкли, который подробно исследовал повадки обитающих здесь на склонах вулканов горных горилл.

В лесах по склонам вулканов и на островах озера Киву, в национальном парке, среди великолепных, красивейших пейзажей, обитают и пигмеи батва. Они не только имеют кожу более темного оттенка, чем пигмеи бамбути, живущие в лесах Итури, но и выше тех — их рост 140–160 сантиметров.

Австриец Пауль Шебеста и немецкий священник Шумахер из католической миссии в Ныондо (близ Кисеньи на озере Киву) впоследствии обстоятельно изучали пигмеев, живущих в Руанде и на озере Киву. Пигмеи батва — опытные охотники, они используют копья и своеобразные длинные луки с тетивой из бамбука. Как и для пигмеев бамбути, их дом — лес; но лес этот отступил до высоты более 2000 метров под натиском крестьян хуту, занимающихся мотыжным земледелием, — и пигмеи также ушли в горы. Шебеста сообщал, что некоторые батва, перешедшие к оседлому образу жизни, не стали обрабатывать землю мотыгой, а нашли источник существования, став так называемыми батва-горшечниками, и смешались с окружающими их хуту.

Однако абсолютным властелином всей страны был мвами, правитель династии хима. При дворе соблюдались строгие правила. Правителя всегда окружала свита чиновников, поваров, музыкантов, палачей и многих других. Мать правителя, так же как в Уганде, исполняла роль советницы. Хуту были обязаны платить твердо установленный оброк. У тутси, как и теперь, главное богатство составляли стада длиннорогих коров. У некоторых вождей, как сообщалось, стада насчитывали до 200 000 голов скота. Самым тяжелым преступлением в Руанде считалась кража скота — за это вора сажали на кол.

Во главе провинций стояли вожди, однако, как вассалы правителя страны, они были обязаны платить ему дань и нести службу при дворе.

Первым из европейцев в эту страну попал граф Гётцен со своим отрядом; по его мнению, «страна эта представляется прекрасно приспособленной для заселения ее европейцами» (тем более, что муха цеце распространена здесь в немногих, расположенных не слишком высоко районах и заниматься здесь можно не только интенсивным земледелием, но и скотоводством). Затем Руанду присоединили к германскому протекторату, хотя в решении внутренних вопросов страна сохранила автономию. Германия потому лишь предоставила Руанде подобную «автономию», что любое серьезное вмешательство в абсолютно автократическое правление правителя-мвами со стороны европейца, поселившегося в Руанде, не могло бы никому сойти с рук без кровопролития и человеческих жертв. Герцог Мекленбургский пишет об этом без обиняков, высказываясь следующим образом: «Главная задача любого европейского представителя верховной власти всегда остается неизменной: укрепить позиции султана и влиятельных лиц, создать для них источники обогащения, дабы вызвать у них настолько сильную материальную заинтересованность в существовании власти Германии (а для этого достаточно хотя бы признать за ними право пользоваться проистекающими из их чина и положения доходами и привилегиями), что мысль о бунте не могла бы даже возникнуть — ведь это сразу же ухудшило бы их положение, так как прекратились бы поступления в их пользу».

В данном случае мвами, которого требовалось поддержать и обогатить, был рослый (2 метра 10 сантиметров!) правитель султан Мзинга. Первые европейцы, попавшие в Руанду, еще застали его двор в полном великолепии, хотя самого правителя, тогда еще малолетнего, им не показали. Всякий раз в качестве «мвами» представляли одного из верховных жрецов, наряженного в царские регалии. Лишь Кандт впервые встретился с настоящим мвами — Мзингой, когда во второй раз посетил двор правителя два года спустя. Двор располагался тогда в Ньянзе (в 40 километрах к северу от Бутаре, бывшего до 1959 года царской резиденцией). Пришельцы оказались свидетелями необычных спортивных состязаний (негры прыгали в высоту выше двух метров!) и будоражащих ритуальных и боевых танцев. В 1929 году, однако, Шебеста узнал, что Мзинга ощущал себя «пленником в собственной резиденции»: «Это более не был гордый правитель трех с лишним миллионов ваньяруанда, самый богатый правитель Африки… Беседуя с ним, я уловил в его словах тревогу за будущее».