К истокам слова. Рассказы о науке этимологии

Оказывается, слово ладоньявилось результатом метатезы(перестановки) звуков ди лв слове долонь(-> *лодонь-> ладонь — в результате закрепления аканья в безударной позиции).

Метатеза также представляет собой нерегулярное, хотя и довольно распространённое фонетическое явление. Часто оно встречается в заимствованных словах. Объясняется это тем, что заимствованное слово лишается поддержки со стороны однокорневых слов своего родного языка, что способствует меньшей устойчивости слова, перенесённого в чуждую языковую среду. Кроме того, в этом новом языковом окружении могут возникать разного рода ложные ассоциации, приводящие к искажению заимствованного слова.

Вот несколько примеров метатезы в словах иноязычного происхождения (изменение могло в отдельных случаях произойти ещё в языке-посреднике): латинское marmor[м'aрмор] -> мрамор, немецкое Teller[т'eллер] -> тарел(ка), латинское florus[фл'o:рус] -> Фрол, латинское silvester[силв'eстер] — Селиверст [123].

Иногда в языке и его диалектах могут параллельно существовать как формы с метатезой, так и без неё: тверёзыйи трезвый, суворый(сравните: Суворов) и суровый, ведмедьи медведь. Нередко такой же параллелизм можно отметить, если привлечь материал родственных языков. Сравните, например, русское слово сывороткаи болгарское суроватка. Наше прилагательное сыро-ват(ый)показывает, что метатеза произошла в русском слове.

Некоторые из приведённых примеров с метатезой относятся к сравнительно позднему времени. Однако было бы ошибочным считать, что метатеза не встречалась в более ранние эпохи. Такие параллели, как русское ка-менъ — литовское ak-meni[ 'aкьмени:] (винительный падеж единственного числа) ‘камень’, греческое ak-mon['aкмо. н] ‘наковальня’, древнеиндийское as-man['aшман] ‘камень’; русское pa-тай — литовское ar-tojas[арт'o:яс] ‘пахарь’, русское ра-ло, чешское r'a-dlo[р'a:дло] — литовское ar-klas['aрклас] ‘соха’ и др. показывают, что в ряде случаев факт метатезы в русском и других славянских языках может быть установлен только с помощью материала родственных индоевропейских языков.

Выше мы уже видели, что именно учёт метатезы у ряда производных глагола *ра-ти( орать) ‘пахать’ позволил объяснить этимологию русского слова ра-мень, которое относится к литовской форме винительного падежа ar-meni['aрьмени:] ‘пашня’ точно так же, как ка-меньотносится к ak-meni.

Словообразовательные «рифы»

Очень часто простые имена и глаголы, играющие исключительно важную роль в этимологических исследованиях, исчезают из языка. Их вытесняют более сложные слова, «отягощенные» различными суффиксами, значение которых, однако, оказалось «стертым» по мере развития языка.

Возьмём, например, такую группу русских слов: палка, кольцо, солнце, сердце, улица, овца, палец. Все они исторически представляют собой образования с уменьшительным суффиксом *-k-, который в ряде позиций изменился в — ц-. Но уменьшительное значение этими словами было утрачено. Поэтому каждое из них послужило основой для образований с новыми уменьшительными суффиксами: палка — палочка, кольцо — колечко, солнце — солнышко, сердце — сердечкои т. д.

В то же время мы можем определённо утверждать, что каждое из перечисленных выше слов само когда-то было словом с уменьшительным значением. Об этом свидетельствуют следующие сопоставления: корка — кора, горка — гора, жилка — жила, но: палка — х; словцо — слово, мясцо — мясо, озерцо — озеро, но: кольцо — х; блюдце — блюдо, оконце — окно, но: солнце — х, сердце — х; девица — дева, лужица — лужа, рожица — рожа, но: улица — х; грязца — грязь, пыльца — пыль, рысца — рысь, но: овца — х; хлебец — хлеб, супец — суп, братец — брат, но: палец — х.