К истории русского футуризма. Воспоминания и документы

49. В 1909 г. Крученых опубликовал в херсонской газете “Родной край” статьи под названиями “Наука любви” (Родной край (Херсон). 1909. з сентября) и “Два властных лика любви” (Родной край (Херсон). 1909. 17 октября) (они были перепечатаны с предисловием С. Сухопарова в газете “Народна Трибуна” (Новая Каховка) за 20–26 мая 1991 г.) В 1918 г. Крученых не раз возвращался к этой теме в докладах, прочитанных в Тифлисе: “Слово о страсти в поэзии”, “О женской красоте” и др., в частности, в одноименной брошюре он выразил свое новое отношение (О женской красоте. Баку: Лит. – издат. отдел Политотдела Каспфлота, 1920): “Футуристы не обожествляют и почти перестали воспевать женщину и поют машину, то же делают пролетарские поэты – машина, труд у них на первом месте, женщина – товарищ, друг, а не безделушка, или волшебное виденье. Это изгоняет гипертрофию женственности из искусства. Момент любви стал резким, временным, о нем потом не думают – и потому футуристы женщину считают машиной – для сгорания запаса любви, но это сгорание – полное!” Крученых не раз противопоставлял отношение к женщине “как к другу” отношению к женщине “как к безделушке”, неприемлемому для него; например, в докладе “О женских стихах и многом прочем” (1918), а позднее – в своих брошюрах о Есенине. В сентябре 1921 г. он подписал договор на прочтение 7 докладов для членов ИНХУКа (Институт Художественной культуры в Москве, где сотрудничали А. Родченко, Л. Попова и др.), один из докладов был назван “Женофобство и богофобство”.

50. См. об этом: Сухо паров С. Алексей Крученых: Судьба будетлянина. С. 28–30.

Обращение к этим проблемам отнюдь не было эпизодическим в творчестве Крученых, как это может показаться из контекста. В недавней публикации “Вячеслав Иванов и Алексей Крученых в споре о Ницше и Достоевском”, подготовленной К. Лаппо-Данилевским (Cahiers du Monde russe, XXXV (1–2). 1994. С. 401–412), приводятся документальные сведения о выступлении Крученых и последовавшем диспуте, имевшем место в Бакинском университете в мае 1921 г., в котором участвовали Иванов и Крученых.

51. Начало стихотворения “Полуживой”.

Сухопаров указывает, что именно этот отрывок из стихотворения был включен Крученых в его ранний и малоизвестный рассказ “Кровавые люди” (1909), напечатанный в херсонской газете “Родной Край” (1909. №№ 242–248). Герой рассказа – студент и начинающий поэт Юрка, чьим прототипом, возможно, был сам автор. Эпизод с курсисткой, о котором упоминает Крученых в этой главе, также является фрагментом этого рассказа: “Рассказ “Кровавые люди” примечателен также и тем, что в нем Крученых поместил начало одного из своих ранних стихотворений “Полуживой”, автором которого является Юрка, так интерпретирующий его в ответ на похвалу “знакомой курсистки”: Из этого стихотворения только видно, что я себя очень плохо чувствовал – недоеданье, безденежье – и что… я плохо пишу стихи” (Сухопаров С. Алексей Крученых: Судьба будетлянина. С. 30).

Знакомство с Бурлюками, Маяковским и Хлебниковым. Первые выступления

I. Речь, очевидно, идет о ежегодных выставках “Товарищества южно-русских художников” (ТЮРХ), основанного в Одессе в 1890 г. Крученых ошибается в датах: Бурлюки принимали участие в выставках ТЮРХ в 1906-7 гг., в 1904 г. Давид работал в мастерской Ф. Кормона в Париже и вернулся в Россию только в 1905 г. Не совсем ясно, “передвинул” ли Крученых даты сознательно, или ошибка просто связана с небрежной правкой машинописного текста. В 1929 г., еще только начиная свою работу над “некими воспоминаниями о футуризме”, Крученых присылал А.Г. Островскому небольшие наброски воспоминаний, которые позднее легли в основу “Нашего выхода”. Так, в письме от 17 июня он указал точные даты: “Бурлюки выставляли уже в 1906-07 гг. в Одессе очень резкие импресс<ионистические> и кубистич<еские> картины (по рисунку картины В. Бурлюка похожи на его же рисунки в Садке судей I. В Херсоне я помню их выставки осенью 1909 г. (1910?) См. в газетах Приднепровский край (?) и Юг. Это мрачный период моей жизни и я стараюсь забыть его” (см.: Ziegler R. Briefe von А. Е. Krucenyx an A.G. Ostrovskij // Wiener Slawistischer Almanach. 1.1978. S. 6).

В свою очередь, Давид Бурлюк пишет о знакомстве с Крученых в главе “Появление А.Е. Крученых” своих воспоминаний: “Зуд к выставкам побудил нас осенью 1909 г. устроить выставку картин в Херсоне. Посетители, выскакивая с выставки в соседний сквер, кричали: “Ну и виставка…” Еще ранее в Чернянке появился Алексей Елисеевич Крученых.

Он был нервен, худ и мало ел, на фоне умопомрачительных гилеевских аппетитов атлетов… Когда Крученых стал много старше, он стал придирой и в поэзии своей, и в критике; в последней нет, пожалуй, человека более въедливого, а это громадное достоинство” (Бурлюк Д. Фрагменты из воспоминаний футуриста. С. 41).