К югу от платана

Одноэтажное кирпичное здание, в котором находился кабинет гинеколога, располагалось в паре кварталов от шоссе в сторону центра. Я нашла свободное место на стоянке – подальше от входа – и припарковалась. До приема оставалось еще несколько минут, и я проверила телефон на предмет новых сообщений или писем.

От Флетча ничего не было.

Может, мама была права, и он готовил мне сюрприз? Что, если мысль о ребенке настолько его увлекла, что он и правда решил попытаться наладить наши отношения? Но стоило мне об этом подумать, как в салоне снова удушливо запахло розами и лавандой, и я поскорее выскочила из пикапа. Зачем этот запах преследовал меня, намекая на то, чего я не хотела признавать? Почему не мог просто оставить в покое?

Я быстро зашагала к входу в здание. В животе неприятно ныло. Пускай брак у нас с Флетчем не задался, от мысли, что он мог мне изменять, становилось неожиданно больно.

Сглотнув комок в горле, я, не глядя по сторонам, поспешила к крыльцу и резко свернула в сторону, чтобы не налететь на пару, которую не заметила издали. Они, обнявшись, стояли на тротуаре и ворковали, как влюбленные голубки.

Я на ходу покосилась на них, затем замедлила шаг и сняла солнечные очки, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают. Желудок подскочил к горлу.

– Флетч?

Он оглянулся, уронил челюсть, и щеки его мгновенно налились малиновым.

– Сара Грейс?

Стоявшая рядом женщина прижалась к нему.

– Малыш, ты ее знаешь?

Я окинула ее взглядом. Незнакомка, совсем молоденькая – наверное, ровесница Кибби – и невероятно хорошенькая: черноволосая, голубоглазая. А еще заметно беременная. Судя по обтянутому узким платьем круглому животу – месяце на четвертом-пятом.

Я не могла оторвать взгляд от ее живота.

– Сара Грейс, я могу все объяснить, – начал Флетч.

К горлу подступила тошнота. Я прижала ладонь ко рту, развернулась на каблуках и пошла прочь, тяжело переставляя словно увязавшие в асфальте ноги. Затем сделала над собой усилие и пустилась бегом. Вскоре я уже стремглав мчалась по парковке обратно к пикапу.

Рядом резко взвизгнули тормоза, в воздухе запахло жженой резиной. Машина остановилась всего в паре дюймов от меня. Вся дрожа, я отпрыгнула в сторону и вскинула голову, чтобы извиниться перед водителем. За рулем автомобиля сидела Перси Бишоп и, разинув рот, испуганно таращилась на меня.

– Сара Грейс! – заорал Флетч мне вслед.

Обернувшись, я увидела, что та женщина по-прежнему отчаянно цепляется за него, словно рыба-прилипала. Прочь отсюда! Скорее! Тут я ничего не придумаю. Мне даже дышать здесь трудно. Я снова бросилась к пикапу.

Трясущимися руками достала ключи и завела двигатель. Больше не оглядываясь на Флетча, я нажала на газ, перемахнула через бордюр, проехала по тротуару. А вырулив на дорогу, вдавила педаль в пол.

Судорожно хватая ртом воздух в надежде выровнять дыхание, я поняла, что представления не имею, куда и зачем бегу.

Одно я знала твердо – обратно я не вернусь ни за что.

10

Блу

Когда я вновь направилась к лесу – на этот раз без Генри, небо уже потемнело, и во влажном воздухе запахло дождем. Мы с Генри проводили Мо до дома, а после он вернулся в магазин, решив, что к Платану прогуляется в другой раз. Меня такой поворот событий вполне устраивал.

Ведь я понятия не имела, как реагировать на эти его намеки о свидании.

С одной стороны, я в последние дни буквально разрывалась между Флорой и работой. С другой – когда Генри смотрел на меня, внутри вспыхивали чувства, которых я никогда раньше не испытывала. Смешно сказать, но к двадцати девяти годам у меня еще ни разу не было серьезных отношений.

Слишком много боли ей довелось вынести, вот она и отгородилась от всех. Чтоб себя защитить, понимаешь ли.

Мне до сих пор было не по себе от того, что сказал Мо. Но возразить ему я не могла, потому что он был совершенно прав. Я действительно отгородилась от людей, и мысль о том, чтобы открыться им, приводила меня в ужас.

Она мне нравится.

Генри сказал об этом так просто, так искренне. Я улыбнулась, мысленно признавшись себе, что он тоже мне нравился. Просто я не понимала, что с этим делать.

Раз так, я решила пока не забивать себе этим голову и сосредоточиться на более насущных проблемах. Проверить, ушел ли с фермы сквоттер, и выяснить, почему Перси не хочет подпускать меня к старому дому.

Короткая дорога к ферме шла через лес, и путь этот был мне отлично знаком, ведь я за прошедшие годы исходила его вдоль и поперек. Каждый раз, когда я отправлялась в лес, ветер, словно за руку, вел меня к старому дому.

Флора спала у меня на груди, надежно примотанная ко мне слингом. Я же шагала по лесной тропинке – мимо высоченных деревьев, которые помнила еще низенькими, мимо упавшего ореха, из коры которого делала светло-оранжевые чернила, мимо заваленного камнями русла ручья, воды в котором едва хватило бы, чтобы покрыть головастика. Растущие вдоль тропы кустарники тянули ко мне ветки, будто узнали во мне старого друга и хотели обнять.