К нам едет инквизитор

– И на самом деле тоже не угрожал, – признал Безымянный. Уголки губ впервые дрогнули в ухмылке. – Но я сделал это для безопасности самого совета. Конечно, не обошлось без издержек, погибло несколько десятков ценных заглотов и чуть не проснулся дух Города… Но это допустимая жертва. А сейчас, господа, давайте-ка ликвидируем эти останки, – он кивнул на руины псевдомузея, – и вернемся в офис ковена. Мне нужно поговорить с высшими. Стефан, в каком состоянии вы их оставили?

– Усыпил, – ответил тот. Безымянный кивнул и самолично принялся стирать с лица земли развалины.

Из-за стеклянной витрины бутика за ним потрясенно наблюдали продавщицы.

– Издержки! Погибли ценные заглоты! – Кристине казалось, она сейчас взорвется от возмущения. – А ничего, что из-за этих ценных заглотов чуть не погибла я?! Да таких верховных… Да он… Да я его…

Теперь она понимала, почему Лещинский говорил, что высшие – дети по сравнению с Безымянным. Если он смог настолько легко заколдовать их, то так оно и было. Но такого пиетета, как раньше, при близком знакомстве эта личность уже не вызывала. Ценные заглоты, видите ли! Кристина закусила губу, напряженно размышляя, как отомстить верховному инквизитору. Это для совета высших, может, он авторитет! А она была ведьмой и, как любая ведьма, очень не любила, когда с ней так обходились!

Особенно если оказывались кругом правы.

– Не обращай внимания, ему положено быть безжалостным, – успокаивающе сказал Лещинский. Он сплел короткий узор с заклинанием, и продавщицы в бутике принялись безмятежно отряхивать невидимые пылинки с платьев, забыв об аномалиях.

– А я ведьма, – хищно усмехнулась Кристина. – Мне положено быть еще и злопамятной.

На плече одобрительно мяукнул Злыдень.

* * *

Большой стол и все стулья в зале заседаний аккуратно поставили на ножки и сдвинули к стене. Разбитые окна восстановили магией. Высших разместили на полу и наложили пробуждающие чары. Делал это сам Безымянный. Он сидел на краю стола и снисходительно наблюдал, как инквизиторы моргают, приходят в себя и поднимаются, недоуменно оглядываясь.

Кристина устроилась в уголке на стуле. Других ведьм в зал не пустили, только ее. Еще туда проскользнул Яржинов и теперь во все глаза разглядывал поверженных высших. А Кристина украдкой разглядывала его. И с трудом сдерживалась, чтобы не наложить какие-нибудь проверочные чары. Если бы оказалось, что и под личиной Яржинова на самом деле скрывается кто-то еще, она бы не удивилась.

А высшие приходили в себя как-то слишком скучно.

Кристина ждала, что они хотя бы спросят, что случилось. Но никто не проронил ни слова. Дина, неизменный бокал которой куда-то исчез, сиротливо обхватила себя руками. Члены совета смотрели на Безымянного, мрачнели, потом мрачнели еще больше, наверное, вспоминая, что было час назад, и молча садились на стулья у стены. За окном собирался унылый осенний дождь.

– Доброе утро, господа, – со зловещим спокойствием сказал Безымянный, когда последний инквизитор открыл глаза.

Ему не ответили. Лишь через несколько мгновений Богдан Сергеевич выдавил:

– Добрый день, верховный.

– Значит, все-таки верховный? – усмехнулся тот. – Я существую, а?

Откуда он узнал, что они забыли о его существовании? Хотя… он же сам их заколдовал.

– Несомненно, – сквозь зубы сказал Богдан Сергеевич. – Могу я спросить, это вы наложили на нас путающие чары? С какой целью?

«Все-таки спросил», – отметила Кристина. Ну и отлично, а то это почтение к Безымянному начинало ее пугать. Да, она признавала, что к объяснению его поступков было не придраться, и его самого окутывала аура властности и силы, куда более заметная, чем у любого другого высшего… Но это же не повод молча подчиняться! Ей, как ведьме, наоборот, еще сильнее хотелось поступать наперекор.

– Для вашей безопасности. – Безымянный закинул ногу на ногу, все так же сидя на столе. – Но эти чары были не такими уж сильными. Кто бы мог подумать, что под ними вы натворите столько глупостей, ай-ай-ай, – он издевался, хотя и маскировал издевку серьезным тоном. – Вы даже чуть не пробудили дух Города! Вам напомнить, какое наказание за это предусмотрено?

– Но зачем было заставлять нас его пробуждать? – не выдержал Павел. В его интонациях угадывалось детсадовское «так нечестно!».

– Пробуждать заставил не я, а секта, – сообщил Безымянный. – Вы просто дали себя пленить. Знаете, господа, у меня серьезные сомнения в вашей компетентности.

– Кто угодно станет некомпетентным, если его заколдует собственный верховный! – воскликнула Ида Амвросиевна.

– А также любой сектант с улицы, – мягко добавил Безымянный. – В ближайшие несколько дней нам нужно допросить тех членов секты, которых Стефану удалось захватить, несмотря на ваше сопротивление.

Высшие слушали это с постными физиономиями, но на некоторых появилось донельзя кислое выражение.