К солнцу за горизонт

Любовь…… Про любовь я могу рассказать много. Глупые взрослые думали, что я ничего не понимаю. Пока мы были с другими людьми, я могла от каждого прочертить стрелки – кто, кого любит. Бедный Кончжи. Если бы он любил не Чину, а меня, то никому не было бы грустно. Кончжи нянчился со мной как со щенком, иногда казалось, что он правда думает, будто я щенок. Он рассказывал все, что у него на душе так, будто говорил с собачкой. Наверное, думал, что я ничего не понимаю. Но если я вижу губы и лицо говорящего, то узнаю все, что за пределами звука. В сердце у Кончжи есть красный драгоценный камень. Этот камень, как вечная батарейка, будет постоянно придавать ему сил. С силой этого камня он дойдет до самого края света. Как человек, который однажды мечтал стать поэтом, я знаю, что у любви не бывает финала. Если хочется финала, то придется самому завязать любовь в узел, но ведь и узел не более чем просто узел. Даже на узле история не заканчивается, а продолжается дальше. Ее невозможно перекрыть. В любви Кончжи нет узлов. В моей любви – тоже.

Каждый раз, когда Тори болела, я семимильными шагами приближалась к тому, чтобы стать взрослой. Я научилась отличать важное от неважного. Но в конце концов взрослой я так и не стала.

В ночь, когда я перестала слышать, мне снилось, что я лечу в небо. Я не упала, поднималась все выше и выше и превратилась в жителя космоса. До этого, еще давно, мне снился сон, что я упала. Я тогда так испугалась, что заплакала. Папа меня успокоил и сказал, что я просто расту. Чтобы вырасти, мне нужно было смотреть много снов про то, как я падаю…… Но я боялась упасть и старалась взлететь как можно выше. В ночь, когда я перестала дышать, мне снилось, что я лечу в космос. Лететь через космос – значит лететь через время. Я полетела сквозь время, чтобы наконец увидеть, что за его пределами, и больше не смогла открыть глаза.

У меня есть много воспоминаний и мыслей, про которые я никому не рассказывала. Чтобы не забывать их, я тренировалась превращать их в очень короткие предложения. Длинные истории и впечатления все укорачивались и укорачивались, как время, которое осталось прожить, пока не сократились до одного слова – оно-то и осталось в моем сердце. Теперь у меня в сердце тоже есть драгоценный камень, его цвет – синий. Так же, как я разглядела его в сердце Кончжи, Тори разглядит его в моем сердце. Мое обещание, ставшее драгоценным камнем, останется неизменным навсегда.

Кончжи

Выглядело оно, как дерево, но совсем так не воспринималось.

Долгое время я не знал, как оно называется.

Не знал, но ел плоды этого дерева и, прислонившись к его исполинскому стволу, выцарапывал на нем свои воспоминания.

Тогда меня озарило.

Я понял, что слово «баобаб», часто звучавшее в непонятной мне речи, означало как раз это дерево.

Теперь я тоже зову баобаб баобабом.

Озарения иногда происходят.

Я шел так долго, что давно потерял счет дням. Опасностей было бесконечно много. Я был втянут в непонятную войну. Тогда я не понимал, что это война. Не понимал, что происходит, но убивал. Выжить, никого не убив – такое возможно? Существуют ли те, кому это удалось? Я не знал ответа. Мир перевернулся, и весь созданный человечеством порядок сошел на нет.

Жизнь до сих пор считается высшей ценностью?

Убийство до сих пор злейший грех?

И в миг, когда я на волоске от смерти прятался среди трупов, и когда прогремел мощный взрыв в том месте, откуда я едва успел сбежать, и когда я наносил себе раны, чтобы заглушить болью головную боль и жар, терпеть которые было невозможно, и когда меня поймали какие-то ублюдки и сделали своим очком, и в те бесчисленные моменты, когда я не мог найти еды и ел насекомых, которые попадались на глаза, я всегда думал:

«Так умереть нельзя. Нельзя закончить так».

Когда я просыпаюсь темными безмолвными ночами, это ощущение наваливается на меня, точно банда головорезов. Меня охватывает зловонное чувство стыда и вины, и не в силах снова уснуть я едва сдерживаю позыв убить себя.

Здесь живут люди. Их совсем немного. Они пользуются только тем, на что природа дает согласие. Они избегают ссор и проявляют заботу друг о друге сдержанным равнодушием. Я каждый день плаваю и ловлю рыбу. Ем фрукты и сажаю семена. Этого хоть и мало, но достаточно. Человечество не погибло, но сказать, что оно не потерпело крах, нельзя. Я не знаю, насколько огромен этот мир. Я не знаю даже, где сейчас нахожусь. Не знаю, что происходит на другом краю этого континента, не знаю, убивают ли люди друг друга до сих пор.

Между опытом и озарением существует временной промежуток. Ни когда я убивал людей на войне, ни когда дезертировал, прятался и бежал, ни в тот период, когда шел пешком, пока перед глазами не поплыло – я этого не осознавал. Я знал только то, что любил Чину. И не было ничего важнее. Так я добрался до этих земель и привык к жизни на одном месте. Каждое утро я заклинал себя: думать о смерти больше не нужно, теперь мне осталось только ждать. Так я жил многие тысячи дней.