К величайшим вершинам. Как я столкнулась с опасностью на К2, обрела смирение и поднялась на гору истины

Обряд пуджи – обязательный ритуал для шерп; они не позволят никому выйти за пределы базового лагеря без этой церемонии, которую проводит лама в благоприятный день, который сам же и выбирает. В центре лагеря сооружена пирамидка, и в день пуджи альпинисты выбирают снаряжение и личные вещи, которые им хотелось бы благословить, и возлагают их на алтарь. Молитвы и песнопения продолжаются целых полтора часа или дольше и включают в себя просьбу к горному божест-ву о разрешении подняться, молитву о благополучном возвращении и просьбы простить любой ущерб, который наносят горам наши кошки и прочий ледовый инструмент. Не придерживаясь никакого конкретного порядка, шерпы подбрасывают рис, сжигают можжевельник и наносят на лицо каждого альпиниста тсампу (поджаренную ячменную или пшеничную муку), что символизирует бороду, которую он отрастит, когда доживет до глубокой старости. Присутствующие на пудже съедают много сладостей, пьют сладкую газировку, а иногда и кое-что покрепче. К концу над жертвенником во всех четырех направлениях церемонии поднимают молитвенные флаги, нанизанные в определенном порядке: синий – небо, белый – воздух, красный – огонь, зеленый – вода, а желтый – земля. Почти всегда мимо пролетает ворон или ворона и садится наверху.

На следующий день мы отрабатывали навыки альпинизма: подъемы, дюльфер, передвижение в кошках вверх-вниз по склонам, окружающим базовый лагерь. Меня несколько раздражало, что люди, которые не собирались подниматься, тренировались вместе с остальными, так что каждому члену приходилось долго ждать, чтобы выполнить свою последовательность заданий. Мы планировали подняться к ледопаду на следующий день, но за ужином в столовой Дэвид заявил: «Мы задержимся на сутки и дадим кое-кому время избавиться от проблем со здоровьем». Он имел в виду вовсе не свою простуду, но на этот раз я не почувствовала себя столь уж уязвленной его словами. Британец, которого раньше рвало, теперь маялся от желудочного расстройства, и его диарею было так же невозможно скрыть, как мой кашель с красной пенистой мокротой, хотя, будь у меня выбор, я бы обеими руками проголосовала за кашель.

Врач компании – организатора экспедиции не имел никакого опыта в высокогорной медицине, но он вроде был добрым и помогал тем, кто страдал от «кашля Кхумбу». Он заставил меня откашляться в бумажную салфетку, чтобы посмотреть на мокроту, и наморщил лоб.

– У тебя точно инфекция. Видишь, мокрота желто-зеленая. Это может закончиться отеком легких, – сказал он. – Вода в легких. Розовая пена – это кровь из лопнувших альвеол.

Он дал мне антибиотики, и я сразу же стала принимать их. В тот вечер церемония пуджи для нас была несколько менее энергичной, чем для команды Феликса, вероятно, потому, что у них все двенадцать альпинистов планировали подняться на вершину, а в нашей команде было только три человека плюс я, но я все равно оценила духовный смысл обряда. Когда в три часа ночи мы выступили в сторону ледопада Кхумбу, я ощущала воодушевление. Нашей целью было Футбольное поле на полпути между базовым и первым лагерями, расположенное чуть ниже Западного Кума (интересное слово, пишется Cwm21, а произносится «кум» – вот до чего валлийцы не любят писать гласные!) в широкой седловине, известной как Долина Тишины. План состоял в том, чтобы добраться туда, а затем вернуться, прежде чем полуденное солнце согреет и сделает неустойчивыми зубчатые сераки, массивные столбы льда, выталкиваемые вверх перемещающимся ледником размером с целый город.

Я тащилась вперед, измученная, страдающая от гипоксии, шагая вслед за проводником, которому я доверяла мало и симпатизировала еще меньше. Глубокие трещины я пересекала медленно. Некоторые были не шире вытянутой руки, и Дэвид пристыдил меня, заставляя перепрыгивать через них, а тяжелый рюкзак мотался у меня на шее. Другие зияли провалами в несколько метров шириной. Шерпы из команды Icefall doctors заранее установили мосты над этими трещинами. Если одной лестницы не хватало, поперек трещины плашмя укладывали еще две или три, связанные друг с другом лестницы. Когда я впервые увидела подобную конструкцию, она показалась мне крайне сомнительной. Шатко. Ненадежно. По сторонам связанных вместе лестниц были провешены веревки-перила, к которым альпинист с оптимизмом пристегивает свою обвязку. Так и подмывает опуститься на четвереньки и поползти, но, стоит только сделать это, как обнаружишь, что смотришь вниз, в вечность пустоты. Нет, надо стоять прямо, ставить кошки на перекладины лестницы и верить в того бога, на чью милость надеетесь. Единственный мой совет – не переполнять мочевой пузырь тем количеством черного чая, что я выхлебала в то утро.