К вопросу о миражах

— Проходите, пожалуйста, Евгений Сергеевич, свет я включила, — позвала Зотова, — это и есть кабинет отца. — Кудрин вошел в небольшое помещение без единого окна, по стенам которого висели рамочки для фотографий, но вместо фотокарточек в каждой рамке было по одной монете. Зотова не спеша окинула взглядом комнату и подошла к небольшому столику, на котором лежала продолговатая железная коробка. Коробка оказалась открытой, и когда она легким движением пальцев откинула крышку, Кудрин увидел монеты, стоящие рядком, как солдатики; каждая в своем кармашке. Полный порядок.

— Все на месте, ничего необычного не заметили? — допытывался Кудрин.

— Да нет, все лежит на своих местах, только вот… — И она на мгновение задумалась, смешно наморщив лоб. — Почему-то коробка открыта, отец сегодня при мне ее закрыл.

— А вы сегодня, когда привезли дочь, заходили в эту комнату?

— мгновенно отреагировал Кудрин.

— Да, — ответила она, — когда мы приехали, отец как раз был в своем кабинете, и я зашла сказать, что уезжаю. Мы вместе вышли из кабинета, но перед этим он запер коробку и ключик положил в портмоне — это я хорошо запомнила.

Зотова направилась к выходу, но вдруг, что-то внезапно подумав, остановилась как вкопанная, снова медленно подошла к коробке и открыла ее.

— Евгений Сергеевич, здесь в коробочке справа лежал маленький сафьяновый мешочек красного цвета, а сейчас его нет, — сказала Зотова.

— А вы уверены в этом? — тихо спросил Кудрин.

— Абсолютно! Я его вчера видела здесь, — уверенно ответила Зотова.

— А вы можете найти ключик от этой коробки? — спросил подполковник.

— Конечно, в прихожей висит пиджак отца, в нем — портмоне. Побудьте здесь, я сейчас принесу его, — ответила Татьяна Ефимовна.

Через пару минут она снова вошла в кабинет, держа в руках портмоне черного цвета.

— Вот этот ключ, — сказала она и протянула Кудрину малюсенький металлический ключик.

Кудрин взял ключик, вставил в замочное отверстие и повернул его, но ключ не закрывал коробочку. Он проделывал это еще несколько раз, но коробка не хотела закрываться, да и ключик как-то странно проворачивался в разные стороны, словно был намного меньше самого отверстия. Это странное «поведение» ключика насторожило Кудрина. С годами интуиция все реже подводила его, а потому вопрос возник сам собой:

— Татьяна Ефимовна, вы не разрешите нам взять на время эту коробку, а содержимое можете забрать.

— А для чего она вам? — удивилась Зотова.

— Проверить одну гипотезу, — как-то неуверенно ответил Кудрин.

— Кстати, еще вопрос, — спросил Кудрин, — а кроме вас в этот кабинет имел ли кто-либо доступ?

— Да что вы, Евгений Сергеевич, меня-то он редко пускал сюда, в основном по случаю приобретения новой монеты. А код входа в кабинет знаю помимо отца только я, — ответила Зотова.

— А ваш отец курит? — неожиданно перевел разговор в другое русло Кудрин.

— Да что вы, он не переносит запаха табака, — с уверенностью в голосе сообщила Татьяна Ефимовна.

— Скажите, а кто-либо приходил в гости к вашему отцу в последнее время? — спросил Евгений Сергеевич.

Зотова на секунду задумалась и тихо произнесла:

— Где-то в начале июля мы с Леночкой приехали вечером к отцу в дом, а у него в гостях был его одноклассник. Фамилия у него такая запоминающаяся, отец так его и представил — Пашка Гагарин, предводитель шаболовских хулиганов. Мне он сразу как-то не понравился. Они о чем-то на кухне долго разговаривали и много выпивали. Отец пил крайне редко, и я была удивлена, что увидела в его доме не только постороннего человека, но и изрядно выпившего отца. — Разговор для нее явно попал в неприятную плоскость.

— Гагарин — фамилия, известная на весь мир, — Кудрин попытался сгладить воспоминание, — так я возьму коробку? — повторил он свой вопрос.

— Да, пожалуйста, берите, — сказала Зотова и пересыпала на столик монеты, лежащие в ней.

Они вышли из кабинета, и Зотова, попросив помощника хозяина дома Семенова присмотреть за дочерью, поспешила поехать в больницу к отцу. Кудрин ее удерживать не стал, только попросил по возможности завтра с утра позвонить и приехать на Петровку, 38.

Какое-то странное неприятное чувство не отпускало Евгения Сергеевича — осмотр дома Свирского ничего не дал, все было в порядке, да и следов борьбы никаких не было.

Кудрин зашел на кухню, где со стула рывком приподнялся Семенов, — ничего не ускользнуло: вот она настоящая армейская выправка, налицо психологическая устойчивость. Сел напротив:

— Так что же все-таки случилось с вами? — намеренно добавив железа в голосе, спросил Кудрин. — Давайте все по порядку.

— Так точно, приехали мы домой около восьми часов вечера, — торопливо начал он, — шеф спешил, дочка должна была к восьми вечера привезти внучку и оставить ее у него. Наутро они собирались в зоопарк пойти.

— Ну, хорошо, расскажите, какие функции у вас как у помощника, — строго перебил его Кудрин.

— Мы работаем со сменщиком через сутки, помимо основной работы, я и сменщик дежурим ночью в его доме. Если вы заметили, в прихожей дома, слева от входа имеется еще одна дверь. Это комната для помощников шефа, в ней я и находился.