К вопросу о миражах

— Спасибо, Сергей, молодец, — похвалил он своего подчиненного.

— И еще, — продолжил Евгений Сергеевич, — нужно будет тебе подготовить все для проведения опознания Прыгунова. Свидетели, которые видели в пятницу вечером его у дома Свирского, вызваны к семнадцати часам, и Зайчика приведут к кабинету для допросов. Я тоже поприсутствую на опознании.

Ровно в 17 часов и состоялось опознание. Свидетели из троих похожих по росту и комплекции мужчин сразу же показали на Прыгунова, что именно он был в пятницу вечером у дома Свирского.

— Ну вот, теперь уже есть что докладывать начальнику управления, — подумал Кудрин, входя в свой кабинет.

Евгений Сергеевич посмотрел на часы и вспомнил, что сегодня обещал жене прийти пораньше домой; их пригласил сосед на день рождения. Он надел плащ, вышел из кабинета и пошел в направлении выхода из здания.

Утром следующего дня в кабинет Кудрина вошел эксперт-криминалист Балабанов, держа в руках знакомую коробку.

— Рад тебе, Геннадий Сергеевич, удалось что-нибудь прояснить с коробкой? — спросил Кудрин. Задавая вопрос, он знал, что эксперт Балабанов, по зову сердца посвятивший себя в «рыцари криминалистики», физик по профессии, не раз ювелирно подавал свои изыскания, проявляя любознательность и методичность.

— Тут такая непростая история, ключик проворачивался не просто так; когда я посмотрел под микроскопом на замочное отверстие, то увидел, что внутри его металлический стерженек был разрезан на мелкие кусочки, а само отверстие — обожжено. Такое бывает, когда работает сварочный аппарат, но это невозможно. Еще не придумали такую микроскопическую сварку; прямо-таки фантастика какая-то! Не найдя объяснения этому, я поехал к своему брату, он преподает в МИФИ на кафедре теплофизики. У них в лаборатории более мощные микроскопы и новейшие приборы.

— Часа два брат возился с этой коробкой, — продолжал Балабанов, — а потом сказал, что, по его мнению, замочное отверстие могло быть разрушено в результате использования узконаправленного потока излучения, а проще — оптического квантового генератора. Иными словами — это похоже на применение тончайшего лазерного луча. Он был сфокусирован на маленький ригелек замка диаметром в половину миллиметра, а высокая плотность энергии позволила сделать локальную термическую обработку, то есть этот крохотный ригелек был мгновенно разрезан на более мелкие кусочки. Вот почему в замочном отверстии была заметна термическая деформация. В то же время, такого аппарата с микроскопическим лучом еще никто в мире не сделал, и брат сам был ошарашен увиденным.

— Слушай, Геннадий Сергеевич, — воскликнул Кудрин, — а может быть, мы тут с тобой сидим и не знаем, что где-то еще один инженер Гарин с гиперболоидом объявился. И потом, ну на хрена кому-то использовать лазер, чтобы открыть эту несчастную коробку.

— Да я сам от этого всего обалдел, — продолжал Балабанов, — брат тогда высказал одно предположение: лет пять тому назад на кафедре физики плазмы был один аспирант — Слава Гагарин, который успешно защитил закрытую кандидатскую диссертацию как раз в области лазерных технологий, брат ему как-то даже помогал в математических выкладках.

— Я уже второй раз слышу за эти дни фамилию Гагарин, — пришло на ум Кудрину.

— Так вот, — продолжал эксперт, — по словам брата, это была единственная такого рода работа, и на защите ему сразу же присудили степень доктора наук. Так бывает очень редко, если работа уникальна и тянет на открытие.

— А где сейчас этот Гагарин? — перебил его Евгений Сергеевич.

— Я тоже задавал ему этот вопрос, на что брат ответил, что примерно год назад он его встретил на научной конференции в МГУ. Как он понял из краткого общения с Гагариным, тот работает в лаборатории одного из НИИ Министерства обороны в закрытом подмосковном городе Краснознаменске. Вот, Евгений Сергеевич, и все, что могу сказать, — закончил свой рассказ Балабанов и, попрощавшись, вышел из кабинета Кудрина.

Кудрин взял трубку телефона и позвонил в Центральное адресное бюро, назвав Вячеслава Павловича Гагарина, его приблизительный возраст и адрес на Шаболовской улице. Но в бюро сказали, что данных на этого человека у них никаких нет.

«Вот это история с географией, — про себя подумал Евгений Сергеевич, — нужно обязательно найти этого парня и пообщаться с ним. Что-то во всем этом какой-то мистикой попахивает, что-то здесь накручено, а что?»

К шести часам вечера для уточнения деталей хода расследования Кудрин вызвал к себе Вольского и Васильева. Он частенько использовал с сотрудниками так называемый «метод мозговой атаки», где каждый мог щегольнуть своим мнением по расследованию дела. В результате все доводы и сомнения Евгения Сергеевича выходили наружу, приобретали окрепшую резкого очертания форму или отступали, погружаясь глубже в вязкую тину сознания, создавая пространство для новых неожиданных вариантов, вплоть до иррациональных. Главное — вычислить преступника, идентифицировать и доказать его вину.

— Итак, уважаемые сыщики, — начал Кудрин, — прошу высказываться, какие соображения по данному делу и какие могут быть версии.