К востоку от Эдема

Щеки Адама потемнели от гнева, а глаза впервые за все время приобрели осмысленное выражение. А Сэмюэл, охваченный упоительным восторгом, распалялся все сильнее.

– Послушай, дружище, отойди от меня от греха подальше! – В уголках его рта выступила пена. – Ради бога! Ради всего, что для тебя еще свято, умоляю, уйди с дороги! А иначе я не сдержусь. Руки так и чешутся тебя прибить!

– Убирайтесь из моего дома! – возмутился Адам. – Вы с ума сошли. Это моя земля, я ее купил.

– А еще ты купил себе глаза и нос, – издевательски усмехнулся Сэмюэл. – И способность ходить на двух ногах тоже тобой куплена. А также пальцы на обеих руках. Нет, слушай, пока я тебя не убил! Посмотрите на него! Он, видите ли, купил! Из какого наследства ты все это купил? А теперь подумай, раб божий, заслужил ли ты счастье иметь сыновей?

– При чем тут «заслужил» или «не заслужил»? Они же здесь, рядом. Вы говорите загадками.

– Укрепи мои силы, Лайза! – вскричал в гневе Сэмюэл. – Да разве можно держать в голове подобные мысли, Адам! Послушай меня, пока я не нашел уязвимое место у тебя на глотке и не удавил. Чудесные близнецы растут неприкаянными сиротами, без отцовского присмотра и, да поможет господь сдержать мне гнев, безымянными!

– Вон отсюда, – прохрипел Адам. – Ли, неси ружье! Этот человек рехнулся!

И тут Сэмюэл сдавил соседу горло. В висках у Адама застучало, а глаза налились кровью.

– Только посмей, слизняк! – рявкнул ему в лицо Сэмюэл. – Ты мальчиков не покупал, не крал и не выменивал на базаре, а получил как дар, по странной и чудесной случайности ниспосланный Провидением. – Он вдруг убрал руки с горла Адама.

Тяжело дыша, Адам ощупывал шею в том месте, где сомкнулись железной хваткой пальцы старого кузнеца.

– Чего вы от меня добиваетесь?

– Чтобы в тебе пробудилась любовь.

– Я так любил, что это едва не стоило мне жизни.

– Никто не может растратить всю любовь без остатка. В окаменелом сердце мало прока.

– Отстаньте от меня. Я ведь могу и сдачи дать. Зря думаете, что я не могу за себя постоять.

– В твоих руках два орудия, и оба не имеют имени.

– Да я просто отколочу тебя, старик. Ведь ты и правда стар.

– Трудно представить себе тупицу, который подобрал камень и до вечера никак его не нарек. Скажем, Петром. А ты прожил год, иссушая свою душу, и даже не удосужился сделать какое-нибудь различие между сыновьями.

– Это мое дело. Как хочу, так и поступаю, – огрызнулся Адам.

Тяжелый кулак Сэмюэла сбил Адама с ног, и тот распластался в пыли. Сэмюэл приказал ему встать, а когда Адам послушался, ударил его снова. На сей раз он не поднялся и только с окаменелым лицом смотрел на грозную фигуру старика.

Взгляд Сэмюэла утратил гневное выражение, и он заговорил тихим, проникновенным голосом:

– Твои сыновья растут безымянными.

– Мать бросила их, оставив сиротами, – буркнул Адам.

– А ты, значит, хочешь лишить их и отца? Неужели не понимаешь, как холодно по ночам одинокому ребенку? Ни родительского тепла, ни колыбельной песни, и новый день не несет радости. Неужели, Адам, ты совсем не помнишь детства?

– Моей вины здесь нет.

– А разве ты пытался исправить горе? У твоих сыновей нет имен. – Он наклонился и, обняв Адама за плечи, помог встать. – Мы дадим им имена. Все хорошо обдумаем и наречем детей славными именами, дабы не были они беззащитными в этом мире. – Он аккуратно стряхнул пыль с рубашки Адама.

Мысли Адама витали где-то далеко, но взгляд уже не был отсутствующим и безжизненным, как несколько минут назад. Он словно прислушивался к мелодии, которую принес ветер.

– Никогда бы не подумал, что стану благодарить человека за оскорбительные слова и за то, что он едва не вытряхнул из меня душу. Но я действительно благодарен, хотя в моей благодарности много горечи.

– Значит, все выглядело натурально? – улыбнулся Сэмюэл, и вокруг его глаз разбежались в стороны лучики-морщинки. – Хорошо я тебя припугнул?

– О чем вы?

– Ну, как бы это сказать… Я пообещал жене, что доведу дело до конца, а она не верила. Понимаешь, ведь я не любитель махать кулаками и в последний раз отлупил дитя человеческое много лет назад, а графстве Лондондерри, в Ирландии. А все из-за какой-то красноносой девчонки и школьного учебника.

Адам, не отрываясь, смотрел на Сэмюэла, а перед глазами стоял Чарльз, охваченный черной злобой и жаждущий крови. Потом в памяти возник образ Кэти с револьвером в руках и ее пустой взгляд.

– У вас не было желания меня припугнуть. Скорее чувствовалась усталость от сознания, что остальные меры не дадут нужного результата.

– Видно, не слишком сильно я разозлился.

– Сэмюэл, хочу задать один вопрос и больше никогда к нему не вернусь. Вы о ней что-нибудь слышали? Ну, хоть какие-нибудь сведения?

– Нет, мне ничего не известно.

– Что ж, так, пожалуй, и лучше.

– Ты испытываешь к ней ненависть?

– Нет. Только на сердце муторно. Возможно, впоследствии это чувство перерастет в ненависть. Слишком уж неожиданно небесная красота обернулась жутким кошмаром, и это выбило меня из колеи. Живу как потерянный.

– Придет время, мы сядем вместе и разложим на столе полную колоду. А пока рано – нашлись далеко не все карты.