Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

— Если вы с миром, прошу. — Женщина посторонилась.

Жанка вошла. Не разуваясь, прошлась по квартире. В кухню, в комнату. Остановилась перед комнатой с закрытой дверью:

— Настя у себя?

— Да. — Хозяйка кивнула.

— Как она? Плачет?

— Уже почти нет. Но всё время молчит.

— Светлана, закройте дверь. И заприте как было, — приказным тоном попросила девушка.

— Зачем?

— Я пока погощу у вас. Так надо. — Жанка активировала пятую линию. — Я вошла, все дома, угроз нет. Помощь требуется.

— Понятно, — отозвался женский голос ей в уши.

— Что вам нужно? — сузились глаза хозяйки квартиры. — И это, у нас вообще-то разуваются!

— Светлана, в ближайшие дни вам будет нужно пересмотреть политику чистоты, — серьёзно, ибо так и было, но стараясь чтобы не звучало нагло, попросила Жанна. — Я и мои напарницы не будем следовать этому правилу. Так надо ради мобильности.

— Что вам, чёрт возьми, надо?! — сорвалась женщина на крик. — Он умер! Умер, понятно? Оставьте нас в покое! Оставьте и убирайтесь! — указала она на открытую створку.

Жанка прошла мимо женщины, чуть-чуть задев её плечом (коридор был узкий), вернулась на кухню. Словно находится у себя дома, включила колонку.

— У вас чай есть? 0 произнесла она. — А то у себя я привыкла к кофе, уже забыла вкус хорошего чая. — Голос её не выражал никаких эмоций и женщина вернулась к прежней интонации.

— Ты мне не ответила. Кто ты и чего тебе нужно?

— Давай чай пить? — улыбнулась Жанка, обнаружив заварник на рабочем кухонном шкафу, причём с ароматной, хоть и дешёвой заваркой внутри.

Когда чай был разлит, дымился в чашках, и они, пригубив, приступили к импровизированному ужину (Жанка по дороге купила местного печенья, чтоб оценить, которое лежало сейчас на столе, к чаю), ответила:

— Я — ангел. Корпус королевских телохранителей. Зовут на самом деле Жанна.

— Вам-то здесь что нужно! — обречённо вздохнула женщина и возвела очи к потолку.

— Сейчас в городе работают мои друзья, — пояснила девушка. — Ветераны ВКС. Они не сослуживцы вашего мужа — хотя с теми мы связались и они завтра тоже будут в городе. Но как ветеранам ВКС, им очень не понравилась ситуация, которая произошла здесь у вас.

— Где же они раньше были, эти… Ветераны ВКС, — ядовито хмыкнула женщина.

— Кто где. — Жанка пожала плечами. — У всех своя жизнь. А вот почему вы и ваш муж не попросили помощи, когда это ещё было возможно?.. — Она покачала головой. — Свет, я не бог. И ответов на твои вопросы у меня нет. Но я точно знаю, подонки будут наказаны. А я и мои напарницы пока побудем у вас — вдруг сеньоры бандиты решат нанести сюда визит?

— Это же не ваше дело… — покачала женщина головой, перейдя на шёпот.

— Он рисковал ради Венеры жизнью. Много лет. Я тоже рискую жизнью ради Венеры, пусть и не так долго. Они, — абстрактный кивок в сторону, — делают то же самое, каждый по своему. А те подонки жрут за наш счёт, и требуют к себе особого отношения, потеряв берега. — Она отпила обжигающего напитка. Дрянь, если честно, этот местный чай на гидропонике. Чай на гидропонике не может быть хорошим. Но вкус детства она поймала.

— Мы уже знаем, что примерно произошло и как было. Но хочу, чтобы ты рассказала подробности. Время у нас есть.

Раздался звонок. Женщина тут же подорвалась, но Жанка встала, и сделала останавливающий жест:

— Сиди! — Достала из наплечной кобуры игольник, от вида которого женщина выкатила глаза. — Я сама.

Жанка вышла из-за стола, подошла к створке. Активировала видео. На видео стояла незнакомая ей женщина лет сорока пяти.

— Кто? — спросила она.

— Вы продаёте славянский шкаф? — спросила женщина и улыбнулась.

Жанка нажала на деблокировку створки, и через несколько секунд та отъехала в сторону.

— Привет, — сказала вошедшая. — Где?

— Пошли. — Жанка убрала игольник, на который вошедшая не прореагировала. Втроём они прошли по коридору и вошли в закрытую комнату. На диване там лежала девушка лет семнадцати, бесстрастным взглядом смотрящая в направлении огромного визора, показывающего какую-то записывающую студию. В студии сидело три гитариста в наушниках, один стриженый брутально, коротко, с брутальным же видом, типичный латинос, два других — патлатых, с длинными волосами, местный восточный вариант. За их спинами за стеклопластиковой плёнкой стояла ударная установка, за которой восседал узкоглазый юноша с серьёзным видом, а перед ними с торца стола сидел ведущий лет сорока пяти, и что-то говорил, спрашивал у музыкантов. Все действующие лица были в больших наушниках-«лопухах».

— Привет. Ты — Настя? — спросила вошедшая.

Девушка перевела на них взгляд, как будто только теперь заметила.

— Да. А вы кто? — Взгляд на мать, а хозяйка квартиры приходилась ей матерью.

— Я — психолог. — Женщина поставила на шкаф принесённый с собой маленький чемоданчик, открыла его. — Специализация — помощь после насилия.

— Мне не нужен психолог! — вскочила девушка, закричав и замахав руками. — Убирайтесь! Все убирайтесь!

На что вошедшая лишь улыбнулась.

— Все так говорят, что не нужен. А в итоге оказывается ой как нужен.

— Я сама справлюсь! — буркнула девушка уже тише. — И у меня уже есть свой психолог.