Каббалистические видения

Пределы психологии, ограничивающейся лишь человеческим психэ, были исследованы неоюнгианцем Джеймсом Хиллманом, чья Re-Visioning Psychology и другие работы убедили психологов двинуться от озабоченности человеческой душой к anima mundi, душе мира². Хиллман твердо уверен, что душа не должна быть идентифицирована с человечеством, или даже с сущностью человечества или внутренним духом. Подобно хасидим, Хиллман считает, что сам мир преисполнен воображения и души ("божественные искры"), которые существуют вне наших собственных "персонификаций". Как отмечает Томас Мур, "для Хиллмана очевидно, что частицы души мы можем найти на пляже океана, в магазине краснодеревщика или на улице района"³. Даже душа, которую мы открываем в себе, не является нашей собственностью или результатом нашего творения. Наша душа, как душа любого другого аспекта мира, является обителью божественного. Она зависима от архетипов, существующих вне личности, и, с точки зрения Хиллмана, находящихся даже вне коллективного бессознательного человечества. Эти архетипы – суть самой вселенной. Они - вечные платонические формы, которые проявляются не только в человеке, но и в его производных и в естественном порядке вещей. Как Юнг выразился в Красной Книге:

На слишком глубокой глубине психика - это мир вообще⁴.

Для Хиллмана бытие современного человека, который проживает в мире представляет собой "частные предметы преодоления и общественные мертвые объекты"⁵, прискорбное одиночество. Декартовское мировоззрение, все мы наследники которого, убило Душу вещей, или по крайней мере предположила, что она мертва, и заключила в тюрьму

человека, поместив его "в ту тяжелую маленькую клетку эго"⁶. Хиллман говорит нам, что когда душа удалилась из мира много неразрешимых проблем появилось у самого человечества. Человек стал зависим от своего отношения к "душе", которую он постигает с помощью познания Бога и природы. Он становится одержимым таинственностью его собственной души и изобретает "внутреннего свидетеля" или утверждает, что таковой присутствует в ядре его собственной субъективности.

Хиллман, как и каббалисты, считает, что частица души, доля божественного света, присутствует во всех вещах, и в отличие от Юнга (по крайней мере, в его ранних теориях), который был уверен, что не верно и даже вредно принимать во внимание эти элементы мировой души, поскольку за этим стоит лишь проецирование⁷. Это идет вразрез с каббалистами в разработке психологических предпосылок тиккун ха-олам в контексте их теории мировой души, не подразумевающей проекции. Среди этих психологических предпосылок:

(1) Возможность объединить противоположные и часто противоречащие друг другу элементы человеческой души: мужское и женское, строгость и милосердие, и, согласно Зоар, "благо" и "зло".

(2) Возможность перенаправить и, на самом деле, возвысить природные инстинкты, так называемое "приручение злого побуждения", в стороны высшего, культурного и духовного начала.

(3) Возможность освятить частицы мира в символических, мифических ритуалах, которые "выдвигают на первый план" и "освобождают" светочи, плененные материальным миром. Это действо обозначено хасидским понятием авода бе-гашмиют, "поклонение через материю", процесс, посредством которого человек может возвысить искры во время еды или сексуальной активности, с помощью двекут («общения» с Богом) и каввана (`молитвенной интенции`). Более широко это понятие включает признание святости во всех вещах, материальных, взаимодействие с которыми освобождает духовный свет, который наполняет все творение.

Эти возможности, наряду со множеством других интроспективных, экспериментальных и интегративных процессов, в их психологическом понимании полностью совместимы с юнгианской психологией. Акцент на союз противоположностей или противоречий психэ, направление психической энергии в сторону культурной и духовной работы и сакрализация (или осмысление) души и мира с помощью богатства символического языка – все это известные юнгианские темы.

Ограничения любого сравнения каббалы и юнгианской психологии очевидны, однако в то время как Юнг предоставляет нам теорию о человеческом разуме, который ограничен человеческим психэ, каббала предоставляет нам теорию о человеческом и мировом психэ одновременно. Именно к этому критически важному метафизическому различию мы теперь обратим наш пристальный взгляд.

ВОПРОС МЕТАФИЗИКИ