Кабинет фей

— Значит, мои объяснения не представляют для вас интереса, — заключила королева, — однако пришло наконец время вам убедиться в моей доброте. Подойдите, Фортунат, подойдите и примите мою руку и сердце в залог моей искренности.

Несчастный рыцарь никогда не оказывался в столь затруднительном положении. Много раз он уже был готов открыть пред королевой свое истинное лицо, но так и не решался, и теперь, отвечая на ее дружеское расположение предельной холодностью, стал объяснять, как разгневается король, когда узнает, что его подданный прямо у него под носом без его одобрения заключил столь важный союз. Королева попыталась было увещеваниями избавить Фортуната от страха, что, казалось, терзал его, но, увидев, что все напрасно, изменилась в лице; впав в ярость, она стала сперва угрожать и оскорблять его, затем драться и царапаться, а потом, обратив гнев на себя саму, принялась рвать на себе волосы, до крови разодрала лицо и грудь, принялась за одежду и кружева и наконец завопила:

— Ко мне, стража, ко мне!

Прибежавшим в ее покои стражникам она приказала отвести рыцаря в темницу, а сама побежала к королю, прося примерно наказать столь жестокое чудовище.

Она рассказала брату, что сей рыцарь давно уж осмелился открыть ей свою страсть; она же, надеясь, что разлука и суровое обращение исцелят его от этого чувства, не упускала возможности удалить его от двора. Однако ничто не помогало — ныне король-де сам видит, до каких крайностей дошел Фортунат в обращении с ней[322]. Посему она желала суда над ним, а если король ей в этом откажет, она найдет способ восстановить справедливость сама.

Тон ее испугал короля, знавшего неистовый нрав сестры, ее властолюбие и опасавшегося, что при случае она поднимет все королевство на восстание; да и дерзость Фортуната требовала примерного наказания, ибо все уже знали о случившемся и королю следовало самолично отомстить за оскорбление. Но, увы! Кого же тут пришлось бы покарать? Рыцаря, подвергавшегося самым страшным опасностям на его службе, кому он, король, был обязан своим покоем и возвращенными богатствами и к которому, кроме того, испытывал особую привязанность. Он отдал бы полжизни, чтобы спасти дорогого Фортуната, и потому попытался объяснить королеве, как необходим ему этот рыцарь, как велики его заслуги перед королевством, твердя, что так сложились обстоятельства и простительной виной всему его юность; но она ничего не слушала, требуя казнить его. Посему король не мог более уклоняться от суда над Фортунатом. Тогда он назначил самых мягких и жалостливых судей, надеясь, что те его оправдают.

Но он ошибся: судьи пожелали упрочить свою репутацию, погубив бедного рыцаря; они самым суровым образом ополчились на Фортуната, не соизволив даже выслушать его. Наконец рыцаря приговорили к казни тремя ударами кинжала в сердце, ибо именно оно — сердце — и было всему виною.

Король устрашился так, точно на смерть осудили его самого. Судей, вынесших такой вердикт, он тотчас сослал далеко-далеко, однако уже не мог спасти дорогого Фортуната, а королева ликовала в предвкушении мук, что предстояли рыцарю, и ее кровожадные взгляды так и требовали расправы. Король не оставлял попыток образумить ее, но этим лишь больше разжигал в ней злобу. Наконец настал день страшной казни. Рыцаря вывели из темницы, где он до того пребывал в полном одиночестве. Он не ведал даже, в каком злодеянии его обвиняют, и думал, что его карают за то, что он опять проявил полное равнодушие. Однако больней всего ему было то, что и король поддерживал жестокие выходки своей сестры.

Флорида, безутешная от того, что собирались сделать с ее любимым, решилась прибегнуть к последнему средству — отравить королеву, а потом отравиться самой, если Фортунату суждено умереть смертью столь жестокой. Едва узнав о приговоре, она пришла в отчаяние и теперь думала лишь об осуществлении своего замысла. Однако добытый ею яд действовал медленнее, чем ей хотелось бы. Поэтому даже после того, как она дала его королеве, та, не чувствуя еще его смертоносного действия, приказала привести прекрасного рыцаря на главную дворцовую площадь, чтобы своими глазами увидеть исполнение приговора. Жестокие палачи вытащили Фортуната из темницы и повели его, словно кроткого ягненка на заклание.

Тут, едва подняв взгляд, он сразу увидел королеву на колеснице — она так и норовила подъехать поближе, чтобы на нее брызнули капли крови осужденного. Король же заперся в своих покоях, чтобы никто не мешал ему оплакать судьбу дорогого рыцаря.