Качал-Батыр

Первым явился сам Абдурахманбек. Его халат, шитый золотом, при свете луны переливался огнями. Следом за правителем шли муллы, судьи, чиновники и другие знатные гости. А самыми последними входили в дом сборщики податей и воины.

Правитель уселся на почётное место, рядом с ним расселись важные чиновники и богатые купцы, а воины и сборщики податей примостились поближе к двери. Принесли угощение. Но никто не ел и не говорил ни слова. Все с нетерпением ждали, когда скажет своё слово самый почётный гость — правитель.

Наконец правитель заговорил. Сначала он говорил о том, что на его землю хотят напасть соседи, что нужно много денег и он решил увеличить налог на жителей Факир-махалли, а потом сообщил, что главный враг Исы-святого — кукольник Шомамат — пойман и брошен в темницу.

Тут бы и начать угощаться, но в это время в комнату с поклоном вошёл стражник и, обратившись к правителю, сказал почтительно, с поклоном:

— Господин мой, позволь нарушить вашу беседу и сказать слово: у ворот дома стоят какие-то люди и требуют освободить кукольника Шомамата. Как, господин мой, прикажешь поступить с ними?

— Гоните их отсюда! — закричал правитель. — Собак на них выпустить! Пусть забудут дорогу сюда!..

Стражники спустили собак и погнали Орифа и его друзей от дома Исы-святого. Стражники толкали их, били плётками, а собаки кусали и рвали на них одежду. Еле спаслись они от стражников и ушли домой, не зная, как помочь Шомамат-ата.

Байбува

Вскоре к дому Исы-святого подошли Байбува-шутник и Качал-батыр. Качал остался у ворот, на страже, а Байбува прошёл во двор и незаметно подобрался к самому окну. Из дома доносился гул голосов. Байбува подтянулся на руках, влез на подоконник, спрятался за шёлковой занавеской и стал слушать, о чём идёт разговор. А разговор как раз шёл о кукольнике Шомамате.

— Тысячу раз вам спасибо за то, что вы избавили нас от проклятого насмешника, — отвесив низкий поклон правителю, сказал Иса-святой.

— Это вот кого надо благодарить, — ответил Абдурахманбек, указав на главного сыщика. — Наш верный Наср-волк выследил крамольника и донёс о его недозволенных делах.

— Пусть живёт и усердствует наш храбрый Наср-волк, надо выпить за его здоровье, — сказал Иса-святой. — И вы, уважаемый Наср-волк, выпейте вместе с нами.

— О святой Иса, не грешно ли правоверным пить вино? — пошутил правитель.

— Это не большой грех, — улыбнулся Иса-святой, — я как следует помолюсь за всех, и аллах простит нас.

Он хлопнул в ладоши, приказывая подавать еду.

Слуги стали разливать вино в пиалы, а Байбува тем временем пробрался к очагу, развернул поясной платок, достал оттуда сухой травы, посыпал ею плов в котле и так же, незамеченным, вернулся на своё место. «Теперь они крепко заснут», — подумал он о гостях.

Слуги внесли плов на пяти серебряных блюдах. Гости уже проголодались и с жадностью накинулись на угощение, а когда съели всё до последнего зёрнышка, им принесли кувшин с водой и большую чашу, чтобы смыть с рук жир. Седобородый старик, самый старший из гостей, прочитал короткую молитву.

Гости хором сказали «аминь», провели ладонями по лицу и опять зашумели громче прежнего, потому что и вино и зелье уже начали своё дело.

— А в какую темницу отвели преступника? — спросил захмелевший правитель.

— Он под башней большой темницы, — ответил главный стражник.

— А запоры там крепкие? Смотрите, не сбежал бы…

— Не сбежит, ключи всегда при мне, — самодовольно заявил стражник и достав связку ключей, позвенел ими.

— Сколько он будет сидеть? — спросил кто-то из гостей.

— Человек он опасный: над Исой-святым смеялся, подати не заплатил. Карабая опозорил… За такие дела нужно бы построже наказать. Да сердце у меня доброе… Десять лет посидит, и хватит с него… — сказал правитель и зевнул, широко открыв рот.

Тогда и другие начали зевать, а потом один за другим стали засыпать, не сходя со своих мест. Первым заснул сам правитель, за ним Наср-волк, Иса-святой, остальные гости, а потом и слуги, и стражники. Дольше всех держался начальник темницы, но под конец и он не выдержал: сел в уголке на разостланный ковёр, прислонился к стене и захрапел.

Байбува подошёл к главному стражнику, вытащил у него из кармана ключи, вышел из ворот и окликнул Качал-батыра.

Вдвоём они направились к темнице, прошли по мостику над глубоким рвом, залитым водой, и остановились: возле толстой кованой двери темницы ходили два самых свирепых стражника — Хаса́н и Хуса́н. Они оба были обвешаны всяким оружием.

— Как же нам быть? Охрана тут крепкая, — шепнул Байбува.

— Ничего, — так же тихо ответил Качал-батыр. — Посидите здесь, Байбува, я сейчас попробую что-нибудь придумать.

И прежде чем Байбува успел ответить, Качал-батыр вскарабкался на высокое ореховое дерево. Там он набил карманы орехами, уселся поудобнее на толстом суку, прицелился и запустил орехом прямо в лоб стражнику.

— Ты что, сдурел, Хасан? — схватившись за лоб, сказал стражник.

— Сам ты, видно, сдурел? — рассердился другой и тоже схватился за голову, потому что и ему прямо в лоб угодил орех.

— Что это ты вздумал со мной шутки шутить? — сказал Хусан.