Кадры решают все

С решительным намерением измениться Настя стала засыпать, перебирая в памяти людей, заботу которых о себе она воспринимала как должное, дошла до худрука и внезапно сообразила, что он ждал ее звонка, значит, просил Ларису передать сообщение, а она промолчала, видно, забыла. Мелочь, ерунда, но сон пропал от этой мысли, Настя повернулась на спину и уставилась в потолок. Эта крошечная невнимательность ничего не значит по сравнению с тем, что Лариса сделала для нее и Данилки, нельзя обижаться, но если бы худрук не перезвонил? Настя спокойно ушла бы на весь день в парк, не подозревая о том, что Татьяна Борисовна обрывает ей телефон, и тогда работа точно накрылась бы медным тазом. И конкретно эта, и любая другая на телевидении, потому что мнение Татьяны Борисовны дорого стоит. И вообще, в тот день, когда Лариса должна была ее подменить с Данилкой, телефон РАБОТАЛ. Это сто процентов, она проверяла, несколько раз снимала трубку и слышала длинные гудки, а когда сломано, там или короткие или тишина. Лариса врет, что не смогла дозвониться, и про то, что извинилась перед ней, тоже врет. Ни разу она не сказала, мол, прости, пожалуйста, что расстроила тебе важную встречу, сразу выкатила встречные претензии.

Настя поморщилась. Вот так всегда, только захочешь повзрослеть, сразу тонешь в болоте мелких детских обидок.

Она встала. Данилка мирно сопел в своей кроватке, и Настя вышла в кухню, чтобы не спугнуть его сон.

Налила себе полстакана молока и подошла к окну, посмотрела, как внизу мигает желтым светофор на перекрестке. Несколько секунд было пусто, а потом величаво, переваливаясь с борта на борт, проехал старый желтый «Икарус», фарами прощупывая дорогу в таинственном мареве белой ночи.

Интересно, кто там внутри, что за люди, куда едут? На Неву, встречать белые ночи, или по делам? Когда-то Настя тоже смотрела, как разводят мосты, и была убеждена, что впереди ждет бесконечная жизнь, полная чудес и счастья.

Надо признать, что время это для нее миновало, сказка закончилась, а впереди настоящая жизнь, в которой придется исправлять то, что она наворотила в сладком плену своих иллюзий.

* * *

У Веры оставались официальные отгулы до конца недели, а потом придется или выходить на работу, или увольняться, чтобы присутствовать на суде. Она склонялась ко второму варианту, чтобы избежать мучительной агонии, ведь Альбина Семеновна ее не простит.

Вера, естественно, соврала ей, что все сделала как надо, но важен результат, а его не будет.

После свидания с Мишей она наконец поговорила с его адвокатом Верой Ивановной, и та сказала, что не хочет зря обнадеживать, но все же видит неплохой шанс переквалифицировать статью с хищения на халатность, а там санкции гораздо мягче. Оправдать вчистую тут не получится, ведь во всех ключевых документах стоят подлинные подписи Делиева, но что Миша получал свою долю прибыли от преступных махинаций, пока никто не доказал. Крупных денежных сумм у него при обыске не нашли, а единственные показания против него, данные Малюковым, что он якобы передал ему деньги, полученные за стройматериалы, были тут же опровергнуты табелем рабочего времени, ибо по счастливой случайности в названный Малюковым час Миша находился на смене. После этого неудачного опыта оговора Малюков отказался от показаний и замкнулся в себе, чем существенно затруднил работу следствию, но для Миши это стало плюсом.

– Вообще, Вера Вячеславовна, на мой взгляд, дело сырое, – вздохнула адвокат, – с множеством неувязок, и там, по-хорошему, до передачи в суд с обвиняемыми еще работать и работать… Да, следователь доказал, что преступление имело место, но не установил степень вины каждого из участников преступной группы, оставил это для суда, и тут, конечно, у Соломатина самая сильная позиция, он почти наверняка выйдет сухим из воды, а мы займемся перетягиванием каната с Малюковым.

Вера пыталась задушить робкий червячок надежды, проклюнувшийся в душе, убеждала себя, что ничего у адвокатессы не получится, Мишу все равно сделают главным виновником, но сердце трепетало от мысли: а вдруг дадут условный срок?

Дальше она боялась загадывать.

По случаю летних каникул Славик балбесничал на даче у бабушки с дедушкой, и Вера планировала одинокий вечер перед телевизором, но, открыв входную дверь, заметила, что со всеми этими потрясениями изрядно запустила дом.

Пыль в углах, отпечатки пальцев на выключателях и возле дверных ручек, сантехника в принципе чистая, но не улыбается хозяйке белоснежным сиянием, столь любезным ее сердцу, одна плита радует чистотой, и то только потому, что Вера давно не готовила на ней ничего серьезнее чая.

Секунду назад ей казалось, что сил хватит только доползти до дивана, но вот она надела тренировочные брюки и старую Мишину футболку, взяла ведро с тряпкой и так разогналась, что даже совершила внеочередное мытье окон, хотя страшно не любила это занятие и боялась выпасть на улицу.