Читаем Кафедра Земли полностью

Топчут пусть тебя они:

То ли люди, то ли тени,

Только ты их не гони!

Расстелись в покорстве лести.

И от смеха и от слез

Топчутся они на месте

На твоей ладони грез...

Не гони их, что убоги!

Зря на них не сквернословь...

Ведь твоя ладонь им строго

Ограничила любовь!

Ограничила пространство,

Мысли, долю, суету.

И они смокуют пьянство,

Дружбу, драки, красоту!

То ли тени, то ли люди:

Шаг с ладрни, и конец!

Чувства, помысли им судьи,

Бог -- Верховный Образец...

Столько о Земном Остроге

Понаписано всего!

Только вот ничто о Боге,

О терпении Его...

Происхождение

Землю и Бог, все так

привычно.

Среди людей вопрос ребром:

Земля и Бог: что есть

первично,

А что придумано потом!?.

Одним Иисус Христос -

опека.

Другие бьют Земле поклон.

Нам не живется

без икон.

В себе забыли человека!..

Забыли в мире мы

о многом...

Среди распутицы дорог

Когда-то, чтоб воскреснуть

Богом, -

Стал человеком даже -- Бог!..

Молитва

Не дай-то Бог, что я умру,

а вслед -

Родишься ты, родная, вскрикнув

где-то...

Не дай-то Бог, чтоб ты была

отпета,

Когда родился я на этот свет...

Было так

Любимой нет. Ее никак

не встречу.

Или уже не встречу?.. Как закон:

Мой каждый день безлюбием

Отмечен

И до абсурда, кажется, знаком...

Да, каждый день одолевали

страсти,

Которые срывал я впопыхах.

"Любимой нет..."

Разыскивал я счастье,

Но находил его я лишь в стихах...

Монолог неудачника

Ты судьба Вселенская -

жестока!

Остывая в травах, но чиста

В небеса взирает одиноко

Промахнувшись, палая, звезда .

Может быть, подвластна

неким срокам

Ринулась она на шар Земной.

Может, свысока следя за мной

Сорвалась и пала ненароком?..

Потому и сердце ныне стонет,

Стиснуто в груди печалью дня.

Что ж ты промахнулась?

Не в ладони,

А упала позади меня...

Убеждая себя

Пока хоть что-то отрицаю

Во мне, от мира в стороне,

Лишь мира отблески мерцают.

Весь мир вместился бы во мне...

Дочь

Про меня забыли, нет?!

С цацой братик Радосвет.

Подождите, я рожусь,

Я до цацы доберусь!

Следы

Один, всю жизнь на троне

восседал,

И требовал, чтоб коврики под

ноги

Ему везде стелили, а в итоге:

Усоп.

И не единого следа...

Молчаливый болтун

Молчит болтун,

закрывши крепко рот...

Его молчанье, может, пригодится...

Но дважды ценен, трижды ценен тот,

Кто говорит, но не проговорится!

Биография

В людей значительно уложен

Сокрытый Богом черный цвет...

Мы получаем Божий обжиг,

Нас обжигает белый свет.

Бумаге белой он подобен,

Каракулями как бы.

Вроде,

Как почерк линий Божьих дней.

А пишет кто, подобье чье мы,

Ужель ответить каждый смог?..

Каракулями наречены...

Кто пишет нами -- пишет Бог.

Святой бабник

Я идеала не сыскал!

И я на том поставил точку.

Теперь, по крохотным кусочкам

Я собираю идеал...

Мне не легко, я сам не свой.

Не пожелаю и врагу я:

Увлек одну, моргаю той,

А целовать обнял другую!..

За идеал бы все отдал.

Как ножки нравятся мне

в "АББЕ"!..

Мой оживает идеал,

Хоть по немногу, в каждой бабе!

Ушла Атлантида

В комнатушке свечки свет.

Тени прячутся в углы.

Был, похоже, кем-то вдет

В ушко огненной иглы

Черной ниточкой фитиль...

Кто-то вдруг свечу задул,

И о Свете, словно гул,

В темноте осталась Быль...

Единство наше

Не гадаю я и не желаю,

Даже я и не предполагаю.

Я строитель завтрашнего дня.

Божья Воля верует в меня.

Все мое невежество так вязко,

Потому предметами обласкан.

Клейкое сознание мое -

На Земле мытарское жилье.

Каждый день себя освобождаю:

Думаю, играю, ожидаю.

И не только так в себе теперь,

Меньше все становится потерь.

Потому что в мире боли столько,

Потому что мы теряем только

То, что не нашли в себе самом,

Значит, больше нас

вне наших снов.

Не гадаю я и не желаю,

Даже я и не предполагаю.

Я строитель завтрашнего дня -

Божья Воля слушает меня.

Родство

Что за метелица ковыльная:

Не разгляжу никак себя!

Моя душа такая пыльная,

Куда ни глянь -- повсюду я.

Освобождение

Стремится к женщине мужчина.

К нему стремится и она.

Не тяготит -- в пути верна.

Но если же в другой личине:

К себе и лишь зовет она

Тогда невежества полна.

Мужчине тяжело идти,

Он быстро устает в пути.. .

Коль он лишь к ней всегда стремится -

Сказал себе "остановиться"!

А коль без женщины в пути,

То к Богу тоже не дойти.

Учите женщин не любить.

Тогда вам никогда не быть

Уж больше женщиной и глиной.

Уроки Созерцания

"Презрение, бесстрастие

и нежность."

В. Брюсов

1.

Невежество я в людях презираю,

Бесстрастен к проявленьям

чувств людских,

Но я с великой нежностью взираю

На их тела, на все одежды их...

2.

Зачем себя мы привязали к телу

Желания огромно разогрев,

Которые, так часто оголтело,

Не исполняясь, будят жадный

гнев!?

3.

Желания, как стая волчья, страсти!

Мы наслаждаться чувствами хотим!..

Голодного желания лязг пасти

Порождено лишь телом,

только им...

4.

Такие вот

невежества приметы -

Желанные телесные тиски!

Я в людях презираю только это,

Бесстрастен к проявленью

чувств людских!..

5.

Но как прекрасны тело и одежды!

Они, как воплощенье Божества!

И я на них гляжу бесстрастно, нежно,

Как на судьбу земного естества...

Матрешка

Тучи в небе тяжелы,

Наклонилось небо.

Кто останется в живых:

Тот кто был иль не был?

Кто умрет, а кто же нет?..

В чем бессмертье жизни?

Облака, тая ответ,

В размышленьях виснут.

Высока иль глубока

Синева за ними?

Не дотянется рука,

Не взметнется имя.

Ну а кто тогда суметь

Сможет знать такое:

Вечно жить и не стареть,

Смерть не беспокоя?

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Христианской Церкви
История Христианской Церкви

Работа известного русского историка христианской церкви давно стала классической, хотя и оставалась малоизвестной широкому кругу читателей. Ее отличает глубокое проникновение в суть исторического развития церкви со сложной и противоречивой динамикой становления догматики, структуры организации, канонических правил, литургики и таинственной практики. Автор на историческом, лингвистическом и теологическом материале раскрывает сложность и неисчерпаемость святоотеческого наследия первых десяти веков (до схизмы 1054 г.) церковной истории, когда были заложены основы церковности, определяющей жизнь христианства и в наши дни.Профессор Михаил Эммануилович Поснов (1874–1931) окончил Киевскую Духовную Академию и впоследствии поддерживал постоянные связи с университетами Запада. Он был профессором в Киеве, позже — в Софии, где читал лекции по догматике и, в особенности по церковной истории. Предлагаемая здесь книга представляет собою обобщающий труд, который он сам предполагал еще раз пересмотреть и издать. Кончина, постигшая его в Софии в 1931 г., помешала ему осуществить последнюю отделку этого труда, который в сокращенном издании появился в Софии в 1937 г.

Михаил Эммануилович Поснов

Религия, религиозная литература