Кафка. Жизнь после смерти. Судьба наследия великого писателя

Малкольм Пэсли получил доступ к сейфам потому, что издательство S. Fischer заплатило немалые деньги за копии рукописей Кафки.

Не имел доступа к бумагам, находящимся в квартире, и Ханс-Герд Кох, который примерно с 1990 года и до сих пор занимается составлением этих комментариев, хотя для него и для издания знакомство с ними было бы очень важно.

По этой же причине Штах писал том, посвящённый молодым годам Кафки, самым последним, хотя по хронологии он должен быть первым. Как объясняет его переводчица Шелли Фриш:

Такой порядок публикации может показаться противоречащим здравому смыслу, даже несколько «кафкианским», но он был продиктован годами громких юридических препирательств за контроль над литературным наследством Макса Брода в Израиле. В ходе этих разбирательств доступ к содержащимся в нём материалам, многие из которых были написаны как раз в годы становления Кафки, был для ученых невозможен.

В 2013 году, когда Штах писал свою исследовательскую работу «Кафка: Ранние годы», он, по его словам, «в подробном письме попросил спросил Еву Хоффе показать мне некоторые ранние записи Брода», но она отказала. В разговоре со мной Ева это подтвердила. «Я сказала ему, что у меня связаны руки, – сообщила она, – и что у меня больше нет ключей от сейфов».

С самого начала рассмотрения дела юридические аргументы Хеллера перемешались с идеологическими соображениями. К Хеллеру присоединился и целый хор израильских деятелей, которые утверждали, что законное место архива Кафки находится в израильском государственном учреждении. Так, например, исследователь жизни и творчества Кафки профессор Марк Гельбер из Университета имени Бен-Гуриона отметил в интервью New York Times, что «личные связи писателя с сионизмом и евреями» являются одним из аргументов, по которым утерянные записи должны остаться в Израиле.

Решение израильтян оспаривать завещание Эстер Хоффе совершенно ошеломило не только Еву, но и наблюдателей в Германии. Дело том, что Немецкий литературный архив (Deutsches Literaturarchiv) в Марбахе также вёл с Хоффе переговоры о покупке наследства Брода, в том числе и материалов Кафки. В связи с этим Немецкий архив в качестве заинтересованной стороны обратился в суд, чтобы поддержать право Хоффе на владение рукописями. Институт в Марбахе, крупнейший в мире архив современной немецкой литературы, является для Германии примерно тем же, чем Национальная библиотека для Израиля. Он финансируется, во-первых, землей Баден-Вюртемберг, во-вторых, непосредственно государством Германия, а, в-третьих, получает финансирование от Немецкого научно-исследовательского сообщества (Deutsche Forschungsgemeinschaft, DFS), которое, в свою очередь, получает большую часть своих средств от федерального правительства.

«Израильтяне, похоже, сошли с ума», – заметил исследователь творчества Кафки Клаус Вагенбах.

В отличие от израильтян, архив в Марбахе не претендовал на легальное владение рукописями; он просто хотел получить право на участие в торгах за эти документы. Другими словами, в Марбахе посчитали, что израильский иск является отчаянным, если не хитроумным, манёвром. Если бы торгам за наследство позволили идти своим естественным путем, утверждали в Марбахе, то Хоффе продала бы рукописи Германии.

В условиях нараставшей напряженности Ульрих Раульф, директор архива в Марбахе, написал Еве Хоффе письмо, в котором утверждал, что её мать Эстер «неоднократно заявляла о своем намерении передать наследство Макса Брода в Марбах». Превознося немецкие архивы как обладающие «передовыми возможностями для профессионального хранения и архивирования» и укомплектованные специалистами по сохранению, восстановлению, нейтрализации кислотности и оцифровке, Раульф отмечал также, что хотел добавить рукописи Кафки к литературному наследству более чем 1400 писателей, архивы которых уже содержатся в хранилищах при постоянной температуре 18–19 градусов и относительной влажности 50–55 %. К таковым относится, в частности, архив Хелен и Курт Вольфов. Он включает в себя литературное наследство более 200 писателей и учёных, преследуемых нацистским режимом и вынужденных отправиться в изгнание⁶. В Марбахе, добавлял Раульф, уже хранится одно из крупнейших в мире собраний рукописей Кафки, уступающее только оксфордской коллекции⁷.