Кагуляры

Ах, как бы я хотел в то время надеяться, что французскому народу окажется достаточно увидеть один пример антиеврейских действий – и погромы начнутся. Но, увы, для меня было слишком очевидно уже тогда, что наша воинственная и мужественная галльская душа невероятно ослаблена тлетворным еврейским влиянием (и в первую очередь из-за тех евреев, которые пробрались в мир кино, журналистики и литературы).

Да, я не верил в возможность еврейских погромов, хотя сам не переношу евреев. Еврейские погромы во Франции могут состояться только в том случае, если у французов не останется другого выхода, а пока альтернатива есть, пускай очень невыгодная и губительная, французы воздержатся от решительных действий. Вы и на моём примере видите, что я способен лишь на слова, а вот если бы дошло до дела, я испугался бы вида крови.

Я ничем не похож на Филиоля даже в мечтах. Именно поэтому я в своё время (как уже признавался в этих записках) спас нескольких еврейчиков. Я нисколько не горжусь этим, потому что проявил малодушие. Их судьба была в моих руках, но у меня просто не хватило духу воспользоваться подвернувшейся мне возможностью так, как следовало бы.

Вот что делают с нами евреи! Проклятое племя Авраамово! Вот почему они чрезвычайно опасны для Франции. Говорю это как француз, сам испытавший всю силу их влияния. К тому же я необычайно остро чувствую, как они забирают гонорары, причитающиеся мне, забирают читателей, забирают успех, который должен быть моим. И всё же я не могу поднять руку на еврея – я слишком слаб.

Вот если бы во Франции был устроен антиеврейский судебный процесс, я с радостью выступил бы на нём свидетелем обвинения. Да, устроить судебный процесс вместо погромов было бы отлично! На это французам непременно хватило бы сил, несмотря на противодействие со стороны евреев, которое непременно последовало бы. Если бы евреям официально был вынесен приговор как изменникам (а ведь тот, кто действует во вред Франции, и есть изменник!), вот тогда бы французская рука не дрогнула. Мы бы изгнали евреев или даже уничтожили их – устроили бы казнь, много казней. Всё в рамках закона, не нарушая европейский порядок.

А проект, предложенный Делонклем по внушению Томаса, я считаю глупым и вредным, никак не способствовавшим тому, чтобы уничтожить или хотя бы чуть преуменьшить еврейскую опасность. Получилась обычная кагулярская провокация, чьи отрицательные последствия перекрывают весь позитивный эффект. Взрывы синагог никак не могли вызвать у французов энтузиазма, на который рассчитывали Макс Томас, а также Делонкль, Шуллер и другие участники Социально-революционного движения. Наша общественность не всколыхнулась, не поднялась против еврейства, а оказалась лишь напугана.

Итак, 30 сентября 1941 года Филиоль получил от Зоммера заветные бомбочки германского производства и завершил последние приготовления. 1 октября на совещании, которое генерал Макс Томас устроил в своем огромном кабинете на авеню Фош, дом 72, все детали были обговорены в последний раз.

Сама же акция состоялась в ночь со 2 на 3 октября. Париж был разбужен целой серией оглушительных взрывов.

В 2.30 раздался взрыв, который серьезно повредил синагогу на улице Турель.

Чуть больше, чем через час, в 3.40, сработало устройство на улице Нотр-Дам-де-Назарет.

Ещё через час, в 4.30 взрыв сотряс большую синагогу на улице Виктуар.

Ещё через полчаса, в 5.00 взрыв раздался на Сент-Изор, а в 5.15 – на улице Коперника.

Также сработали бомбы на улице Павэ и в одной частной еврейской молельне на улице Монтеспан.

Генерал Томас ликовал и на следующий же вечер пригласил Делонкля, Шуллера и Филиоля в ресторан «Две кокотки» на авеню Ниель, чтобы отметить удачно проведённую операцию, которую он теперь именовал не иначе, как «Парижская хрустальная ночь». Да, именно так!

Ещё находясь в ресторане, вся весёлая компания с нетерпением ждала известий о том, что парижане начали громить еврейские дома, лавки и магазины. Томас утверждал, что всё это должно начаться именно вечером. Последние взрывы синагог прогремели утром, новость об этом облетела весь Париж уже после восхода солнца, а при свете дня мало кто решится на погромы. Другое дело – под покровом темноты. Однако Томас, этот дипломированный знаток человеческой психологии, ошибся. Парижане так и не пошли ничего громить.

Выходит, Филиоль с подручными старались напрасно, а ведь они сделали всё от них зависящее. Устроив взрывы, прославленный Убийца, а также знакомые нам Франсуа Миттеран, Габриель Жеанте и Франсуа де Гросувр сразу же отправились на Елисейские поля бить витрины в роскошном магазине мебели Левитана и выкрикивать антиеврейские лозунги. Рассвет застал всю четвёрку как раз за этим занятием. Полиция, разумеется, не вмешивалась, но и прохожие не поддержали горластых молодых людей.